Монополия писцов кончилась с возникновением и широким рас­пространением алфавита. Археоло­гия располагает большим количе­ством ранних образцов алфавитно­го письма, но многое в развитии ал­фавита до сих пор не ясно. Видимо, однажды какому-то ханаанскому писцу пришло в голову, что можно писать гораздо проще египтян и ва­вилонян и что такое огромное коли­чество знаков вовсе не требуется. И он просто обозначил все согласные звуки по такой схеме: «пусть иерог­лиф двери означает д, иероглиф вода — в и т.п.» (примеры, конечно, ус­ловные). Знаки теперь соответство­вали только отдельным согласным звукам, а не словам и не слогам. Гласные звуки, кстати говоря, до сих пор не имеют собственных зна­ков в семитских языках, что создает определенные трудности при чте­нии на иврите и по-арабски.

Образцы раннего алфавитного письма, найденные в Израиле, — это очень короткие надписи на гли­не, камне и металлических предме­тах (может быть, имена людей). Хананеи, работавшие в египетских би­рюзовых рудниках на юго-западе Синая, выцарапывали на камнях молитвы. Это самые лучшие образ­цы алфавитного письма на его ран­ней стадии (ок. 1500 г. до н.э.).

Развитие алфавита в следующие пятьсот лет можно проследить лишь по отдельным дошедшим до нас надписям. (К сожалению, писцы обычно писали на папирусе, кото­рый во влажной почве быстро раз­рушается.) Буквы за этот период приобрели устойчивые формы. Писцы города Угарита в Сирии, где были сильны вавилонские тради­ции, составили и ввели в употребле­ние в своем языке алфавит из трид­цати клинописных букв.

К 1000 г. до н.э. алфавитное пись­мо распространилось повсеместно. Его приняли поселившиеся в Си­рии и Ханаане арамеи, израильтяне, моавитяне и эдомляне. Греки заим­ствовали алфавит у финикийцев и внесли в него некоторые корректи­вы, учитывающие особенности их языка. Самым важным из греческих нововведений стало, безусловно, появление знаков, обозначающих гласные звуки.

Арамейские племена, переселя­ясь из Сирии в Вавилон и Ассирию, принесли с собой и свою систему алфавитного письма. Ее приняли в Вавилоне иудейские переселенцы и, вернувшись затем на родину в Иерусалим, заменили старые финикийско-еврейские начертания букв на арамейские. Арамейскую систему заимствовали также араб­ские племена (набатейцы).

Изобретение алфавита сделало чтение и письмо доступным для каждого. Разумеется, писцы не по-теряли работу, и грамотность не стала всеобщей, но в целом страны, обладающие алфавитным письмом, были гораздо грамотнее стран, не выработавших собственного алфа­вита. В Израиле, например, находят большое количество личных печа­тей, датируемых VII веком до н.э., на которых вырезаны только имена, без всяких отличительных рисунков или знаков. Понятно, что в изготов­лении подобных печатей не было бы никакого смысла, будь владелец и его деловые партнеры неграмот­ными.

Ассирийские, вавилонские и еги­петские писцы работали очень ак­куратно. Переписанный текст про­верялся по нескольку раз. Копия и оригинал   обязательно   сравнивались по числу строк, все поврежде­ния оригинала особо оговарива­лись. Копия должна была быть аб­солютно идентичной оригиналу. Израильские писцы, вне всякого сомнения, следовали тем же прави­лам, переписывая книги Ветхого Завета.

У всех народов мира есть свои ле­генды о сотворении человека и при­роды. Совпадения в этих предани­ях, принадлежащих, казалось бы, несопоставимым типам культур, бывают удивительные.

Например, и древние китайцы, и древние евреи считали, что люди были сотворены из земли или из глины. Между этими двумя народа­ми не существовало никаких кон­тактов; схожесть их представлений могла возникнуть только естествен­ным образом (возможно, как ре­зультат размышления о смерти, по­гребении и последующем разложе­нии тела).

Этим сходство не ограничивает­ся: у древних китайцев и у древних евреев существовали также и очень похожие предания о Великом Пото­пе, от которого лишь несколько че­ловек спаслись на корабле. Впро­чем, не стоит удивляться: многим народам хорошо известно на опыте, что наводнения вызывают большие разрушения и человеческие жер­твы. Спастись от наводнения мож­но только на возвышенности или в лодке. Так что и здесь заимствова­ния вовсе не обязательны.