Церковное братство — это община верующих во Христа людей, объединенных общей жизнью на кон­кретной исторической земле вокруг православного Храма.

Не всякий церковный приход являет собой братст­во. Каждый настоятель знает — есть ли у него братст­во или нет. Причин отсутствия такого сообщества мо­жет быть много: это и плохие организаторские спо­собности настоятеля, это и его же неблагочестие, равнодушие и т. д.

Организация братства требует идеи. Идея должна отвечать на вопрос — зачем этим людям на этой земле сегодня надо жить вместе во Христе.

Идея — это облагодатствованный в Боге «детский» (очищенный) порыв одного или нескольких верую­щих во Христа людей. Идея — есть деятельностное выражение духовного опыта. Это есть квинтэссенция личного духа. Идея обязательно включает:

историю и сегодняшнее состояние той земли, на которой живет или будет жить братство (требование региональности);духовную цель, которая соответствует религиозной мистике этой земли. Духовная цель обращена, спрое­цирована в вечность (скажем для Тверского края это идея Преображения);

живое церковное предание как всей полноты Цер­кви, так и предания в его узко-региональном смысле, (предание Тверского края и, скажем, конкретно Корчевского уезда.)

Современное церковное братство может быть по преимуществу детско-взрослой общностью. И взрос­лым и детям жить в братстве должно быть весело, ин­тересно и радостно.        

В своей внебогослужебной жизни братство может заниматься самыми разными делами, разными заня­тиями, разным трудом. По всей видимости братство не должно противопоставляться городским или сель­ским социальным структурам.

Идея братства не должна быть реставрационной, т. е. пытающейся воссоздать некую прошлую, якобы идиллическую церковную ситуацию. Но эта идея не должна быть сугубо прагматичной и клубной, т. е. от­рицающей церковное предание и реальный историче­ский контекст.

Последние 70 лет советской власти должны быть осмыслены как совсем непотерянные, как наши. Они должны быть самым реальным образом включены и осмыслены и в историческом и в дидактическом смыслах. Под последним мы имеем в виду так назы­ваемую советскую педагогику, которая должна быть изучена, переосмыслена и вовлечена, в частности, в своих методических разработках. Все существующие формы внеклассной работы — клубная, кружковая и секционная — должны быть продолжены и освоены в церковном братстве как имеющие право на жизнь. В этом смысле ничего как бы вообще менять не надо. Надо лишь вдохнуть жизнь в этот омертвелый безблагодный скелет.

Для взрослых — литургическая жизнь должна быть центром их общинной жизни. Для детей — литургиче­ская жизнь — это радостное дополнение к интересной игровой и предметной деятельности в братстве.

Ребенок лишь спустя много лет способен оценить и понять смысл и глубину вхождения в литургиче­скую жизнь Церкви.

Дети, для которых литургическая жизнь есть как бы главное, являются исключением.