70.  Брат принес свежих хлебов в келию свою и пригласил старцев к обеду. Употребив по укруху хлеба, они остановились. Брат, зная их уси­ленное воздержание, начал упрашивать их со смирением, говоря: «Ради Бога употребите сегод­ня пищи до сытости». И употребили они еще по укруху хлеба. Вот! Истинные монахи, постящие­ся в простоте сердца, приглашенные именем Божиим, употребили пищи более, нежели сколько желали употребить.¹³³⁹

Египетские монахи употребляли сушеный хлеб, кото­рый заготовлялся на целый год;¹⁵⁴⁰ этим объясняется угощение свежим хлебом.

Некоторый старец долго жил в пустыне. Случилось, что пришел к нему брат, который на­шел его больным. Брат умыл лицо старца, приго­товил ему покушать из припасов, которые при­нес с собою. Старец, увидевши это, сказал: «По­верь, брат! Я забыл о том, что люди имеют попе­чение о пище». Брат поднес ему и чашу вина. Ста­рец, увидев это, заплакал и сказал: «Я думал, что умру, не пивши вина».¹⁵⁴¹

Брат шел дорогою, имея при себе и мать свою, уже старицу. Они пришли к реке; старица не могла перейти чрез реку. Сын поднял ман­тию и обвил ею руку свою, чтоб как-нибудь не прикоснуться к телу матери, и таким образом перенес ее чрез реку. Мать, приметив это, сказа­ла ему: «Для чего ты обернул руку?» Он отвечал: «Тело женщины — огонь. От прикосновения к нему может придти в душу мою воспоминание о других женщинах».¹⁵⁴²

Некоторого брата беспокоила страсть любодеяния: днем и ночью он ощущал в сердце сво­ем как бы жало огненное. Но брат боролся, не уступая помыслам и не соглашаясь с ними. По прошествии многого времени отступила от него страсть, не преодолев его по причине трезвения его. И немедленно воссиял свет в сердце его.¹⁵⁴³

В одном из египетских общежитий был юноша, грек, который не мог погасить пламени плотского вожделения никаким воздержанием, никаким усиленнейшим подвигом. Когда было сказано об этом искушении отцу монастыря, он употребил для спасения юноши следующий способ. Старец приказал одному из братии, мужу важному и суровому, чтоб он затеял с юношею ссору, осыпал его ругательствами и, по нанесе­нии оскорблений, пришел жаловаться на него. Это было исполнено; были призваны свидетели, которые дали свидетельство в пользу мужа. Юно­ша, видя, что он оболган, начал плакать. Ежеднев­но он воздыхал, ежедневно проливал слезы; бу­дучи преисполнен огорчения, он пребывал один; лишенный всякой помощи, он лежал у ног Иису­са. В таком положении он провел целый год. По прошествии года старец спросил юношу о по­мышлениях, которые прежде беспокоили его, не стужают ли они ему доселе? Юноша отвечал: «Отец! Мне житья нет! До блуда ли мне?» Таким образом искусством духовного отца юноша пре­одолел страсть любодеяния и спасся.¹⁵⁴⁴

75. Брат был борим любодеянием. Встав но­чью, он пошел к старцу, исповедовал ему помыш­ления свои. Старец утешил его. Успокоясь этим утешением, брат возвратился в келию свою. И вот опять дух любодеяния начал искушать его. Он снова пришел к старцу. Это повторялось час­то. Старец не огорчил его, но говорил полезное душе его. Говорил: не уступай диаволу и не рас­слабляйся душою. Напротив того, каждый раз, как нападет на тебя демон, приходи ко мне: об­личаемый, он отступит. Ничто столько не огор­чает и не ослабляет демона любодеяния, как ис­поведание приносимых им искусительных по­мышлений и мечтаний; напротив того, ничто так не увеселяет его, как когда эти помышления скрываются и утаиваются. Ободренный старцем, брат приходил к нему одиннадцать раз, обличая помышления свои. Наконец брат сказал старцу: «Окажи любовь, авва: еще скажи мне слово назидания». Старец сказал: «Поверь мне, сын мой, если бы Бог попустил помышлениям, которые стужают мне, перейти к тебе, то ты не понес бы их, но непременно ниспровергся». Когда старец сказал это, искушение блудною страстию отступило от брата ради смирения старца.¹³⁴⁵

Сказывали о некотором старце, что он всту­пил в Скит, имея с собою сына-младенца, толь­ко что отнятого от груди. Воспитанный в монас­тыре сын не знал, что существуют женщины. Когда он возмужал, демоны показывали ему но­чью образ женщин. Он сказал это отцу, который удивился. Однажды он пошел с отцом в Египет и, увидя женщин, сказал отцу: «Авва! Вот те, ко­торые приходили ко мне ночью в Скиту». Отец отвечал: «Это — мирские монахи: у них свой на­ружный вид, а у отшельников — свой». И дивил­ся старец, каким образом в Скиту демоны мог­ ли показать образы женщин. Они поспешно воз­вратились в келию свою.

Некто пришел в Скит, чтоб быть монахом. При нем также был сын-младенец, лишь отня­тый от груди. Когда сын достиг юношеского воз­раста, демоны начали нападать на него и беспо­коить его. Он сказал отцу: «Пойду в мир, потому что не могу выдерживать плотского вожделения». Отец утешал его. По прошествии некоторого времени опять говорит юноша отцу: «Я не в силах выдерживать вожделения: отпусти меня, пойду в мир». Отец отвечал: «Еще однажды послушай меня. Возьми с собою сорок хлебов и пальмовых ветвей на сорок дней, и пойди во внутреннюю пустыню: там пробудь сорок дней, и воля Божия да будет». Послушавшись отца, юноша встал и ушел в пустыню; он остался там и проводил вре­мя в подвиге и работе, плетя веревки из сухих пальмовых ветвей и питаясь сухим хлебом. Ког­да он пробыл там двадцать дней, увидел внезап­но, что некоторое привидение диавольское при­ближается к нему: оно остановилось близ его в подобии женщины-эфиопляныни, неприятней­шей наружности и смердящей; не будучи в со­стоянии переносить смрада ее, он отталкивал ее от себя. Она сказала ему: «Я — та, которая пред­ставляюсь сладкою в сердцах человеческих, но по причине послушания твоего и подвига твоего Бог не дозволил мне обольстить тебя, явил тебе зловоние мое». Он встал, воссылая благодарение Богу, возвратился к отцу и сказал ему: «Уже не хочу идти в мир, я узнал действие диавола и зловоние его». Открыто было и отцу о всем этом. Он отве­чал сыну: «Если бы ты пробыл все сорок дней во внутренней пустыне и вполне сохранил запове­данное мною, то увидел бы еще больше».¹⁵⁴⁶

78. Однажды брат пришел к некоторому стар­цу и говорит ему: «Брат мой уходит туда и сюда: я огорчаюсь этим». И просил его старец, говоря: «Потерпи великодушно, брат: Бог, видя труд тер­пения твоего, воззовет брата твоего к тебе. Невоз­можно суровостию и жестокостию воздержать кого-либо от увлечения, потому что демон не из­гоняет демона; скорее воззовешь ты его благостию». И Бог наш привлекает к Себе людей благостию. При этом он рассказал ему следующее: в Фиваиде были два брата. Один из них подверг­ся брани любодеяния и сказал другому: «Возвра­щаюсь в мир». Другой заплакал и сказал ему: «Не допущу тебя возвратиться в мир, потерять труд и девство твое». Но первый не соглашался, гово­ря: «Не останусь здесь, иду. Или иди со мною, и я возвращусь, или решительно оставь меня, и я ос­танусь навсегда в миру». Второй брат посовето­вался об этом с некоторым великим старцем, ко­торый сказал ему: «Поди с ним, и ради труда тво­его Бог не попустит ему низвергнуться в падение». Второй брат пошел в мир с первым. Когда они пришли в некоторое селение, Бог за труд второго брата, который пошел с первым по любви и не­вольно, отъял вожделение от первого брата; он сказал второму: «Возвратимся в пустыню. Вот! Я представляю себе, что я уже согрешил с женщиною: какую же я получил из этого пользу?» Они возвратились в келию, не подвергшись душевно­му бедствию.¹⁵⁴⁷

79.          Брат спросил старца: «Что делать мне? Убивают меня нечистые помышления». Старец отвечал: «Женщина, когда хочет отнять от груди сына, помазывает сосцы чем-нибудь горьким. Младенец привлекается по обычаю к сосцам, но, почувствовав горечь, отвращается от них. И ты примешай горечь в помышления твои». Брат спросил: «Что такое горечь, которую я должен примешивать?» Старец отвечал: «Воспоминание
о смерти и о тех муках, которые приготовлены для грешников в будущем веке».¹⁵⁴⁸

80.          Два монаха, по причине воздействовавшего в них вожделения, оставили пустыню и жени­лись. По прошествии некоторого времени они сказали друг другу: «Какую выгоду получили мы из того, что отвергли ангельский образ и поверг­лись в эту нечистоту, после которой должны на­следовать огнь вечный и вечную муку? Возвра­тимся в пустыню и принесем покаяние в согре­шении нашем». Пришедши в пустыню, они просили отцов, чтоб приняли исповедание их в про­ступке и покаяние. Отцы заключили их в затвор на годичное время и подавали каждому хлеб и воду мерою. По наружному виду оба монаха были подобны друг другу. Когда окончился срок покаяния, они вышли из затвора. Один был бле­ден и очень печален; другой — светел и весел. Отцы, увидев это, удивились, потому что оба бра­та получали пищу и питие равные. Они спроси­ли того, который был изможден и печален: «Ка­кими помышлениями ты занимался в затворе твоем?» Он отвечал: «Я представлял себе адские муки, которым я должен подвергнуться за сде­ланное мною зло, и от ужаса прилепе кость моя плоти моей (Пс. 101:6)». Спросили они у друго­го: «Ты что помышлял в келии твоей?» Он отве­чал: «Воссылал благодарение Богу за то, что Он извлек меня из нечистоты мира сего и из мук будущего века, что воззвал меня в это ангельское жительство; непрестанно вспоминая о Боге моем, я веселился». И сказали отцы: пред Богом равно покаяние обоих.¹⁵⁴⁹

81. Некоторого брата демоны искушали страстию. Приняв образ прекрасных женщин, они непрестанно в продолжение сорока дней напа­дали на него и влекли к скверному смешению. Он мужественно боролся с ними и не допустил себе побеждения. Бог призрел на благий подвиг его и вознаградил дарованием такой чистоты, что с того времени он не ощущал в себе никакого действия плотских вожделений.

82. Сказывал о себе один из фиваидских стар­цев, что он — сын жреца идольского. Быв дитя­тею, он сиживал в храме и видел отца своего, при­носящего жертвы идолам. Однажды, после того как отец вышел из храма, сын вошел тайно в храм и увидел там сатану..Сатана сидел на тро­не; многочисленное воинство предстояло ему. И вот! Приходит один из князей его, покланяется ему. Сатана спросил его: «Откуда ты?» Князь от­вечал: «Я был в такой-то стране, возбудил там вой­ну и большое смятение, произвел кровопроли­тие и пришел возвестить тебе». Сатана спросил: «Во сколько времени сделал ты это?» Он отвечал: «В тридцать дней». Сатана велел бить его бича­ми, сказав: «Только-то сделал ты в такое продол­жительное время!» И вот! Другой пришел и по­клонился ему. Сатана спросил: «Откуда ты?» Де­мон отвечал: «Я был в море, воздвиг бурю, пото­пил корабли, умертвил множество людей и при­шел возвестить тебе». Сатана спросил: «Во сколь­ко времени сделал ты это?» Он отвечал: «В двад­цать дней». Сатана повелел и этого бить бичами, сказав: «Почему ты в столько дней сделал так мало?» И третий пришел и поклонился ему. И этому он сказал: «Ты откуда?» Демон отвечал: «Я был в таком-то городе, там праздновалась свадь­ба: я возбудил ссоры и произвел большое кровопролитие; сверх того убил самого жениха и при­шел возвестить тебе». Сатана спросил: «Во сколь­ко дней ты сделал это?» Демон отвечал: «В десять». Сатана повелел и этого, как действовавшего не ревностно, бить бичами. И еще один демон при­шел поклониться ему. Сатана спросил: «Откуда?» Демон отвечал: «Из пустыни. Исполнилось сорок лет, как там борюсь с одним из монахов и едва одержал над ним победу: вверг его этою ночью в любодеяние». Сатана, услышав это, встал с тро­на, начал целовать демона, сняв царский венец, который был на главе его, возложил на голову демона и посадил его возле себя на престоле, ска­зав: «Ты совершил великое и славное дело». Уви­дев и услышав это, сын жреца сказал сам себе: «Чин монашеский, должно быть, имеет великое значение». Он принял христианство и вступил в монашество.¹⁵⁵⁰

83. Некоторый монах был борим вожделени­ем. Случилось ему придти в одно из сел Египта. Там он увидел дочь жреца идольского, полюбил ее и предложил отцу отдать ее за него в замуже­ство. Жрец отвечал: «Не могу отдать ее за тебя, не спросив бога моего». И пришедши к демону, которому он поклонялся, сказал ему: «Вот! Не­который монах пришел ко мне, хочет жениться на дочери моей: отдать ли ее за него?» Демон отвечал: спроси его: «Отречется ли от Бога своего, от крещения и от обетов монашества?» Жрец, пришедши к монаху, сказал ему: «Отрекись от Бога твоего, от крещения и от обетов монаше­ства, — я выдам за тебя дочь мою». Монах согла­сился, и немедленно увидал, что из уст его выш­ло подобие голубя и возлетело на небо. Жрец пошел к демону и сказал ему: «Вот! Он обещал исполнить все три условия». Диавол отвечал жре­цу: «Не отдавай ему дочери твоей в жены, пото­му что Бог его не отступил еще от него, но и до­селе помогает ему». Жрец, пришедши к брату, сказал ему: «Не могу отдать тебе дочери, потому что Бог твой доселе помогает тебе и не отступил от тебя». Услышав это, брат сказал сам себе: «Я, несчастный, отрекся от Бога, от крещения и от обетов монашества, а всеблагим Бог доселе по­могает мне окаянному! Если Бог оказывает мне такую милость, за чем же мне отступать от Него?» Очувствовавшись и опомнившись, он пришел к некоторому великому старцу и поведал ему слу­чившееся. Старец сказал ему: «Останься со мною в пещере и пробудь в посте целые три недели, а я буду молиться Богу за тебя». И подвизался ста­рец за брата, молясь Богу и говоря: «Господи! Умоляю Тебя: даруй мне эту душу, и прими по­каяние ее». И услышал Бог молитву старца. Когда исполнилась первая неделя, старец пришел к брату и спросил его: «Видел ли ты что-нибудь?» Брат отвечал: «Да, я видел голубя, стоящим в вы­соте небесной над головою моею». Старец ска­зал ему: «внимай себе и молись Богу тщательно». По прошествии второй недели старец опять при­шел к брату и спросил его: «Видел ли ты что-либо?» Брат отвечал: «Видел, что голубь ниспус­тился даже до головы моей». Старец заповедал ему: «Трезвись и молись». Когда исполнилась тре­тья неделя, старец опять пришел к брату и спро­сил: «Еще не видел ли ты чего?» Брат отвечал: «Ви­дел, что голубь спустился и стал над головою моею; я протянул руку, чтоб удержать его, а он вспорхнул и вошел в уста мои». Старец возблаго­дарил Бога и сказал брату: «Вот! Бог принял по­каяние твое. Отселе внимай себе и тщательно за­боться о спасении твоем». Брат отвечал: «Отселе я пребуду с тобою до смерти».¹⁵⁵¹

Однажды в Скиту сделано было для бра­тии угощение. Одному из присутствовавших старцев подали чашу вина. Он отказался выпить ее, сказав подавшему: «Унеси от меня эту смерть». Прочие, участвовавшие в трапезе, увидев это, так­ же не стали пить вина.¹⁵⁵²

В другой раз принесен был в Скит сосудец с вином от начатков с тем, чтоб братиям было подано каждому по одной чаше. Один из братии, входя в трапезу и заметя, что подают вино, воз­вратился и побежал крытым ходом. Ход прова­лился. Прочие братия, услышав стук, побежали, чтоб увидеть случившееся: они нашли брата лежа­щим, едва дышащим, и начали укорять его, гово­ря: «Поделом тебе! За твое тщеславие!» Но авва, утешая его, сказал: «оставьте сына моего: он сде­лал доброе дело. Жив Господь! Во времена мои не будет возобновлен ход: пусть все знают, что в Ски­ту из-за чаши вина провалился крытый ход».¹⁵⁵³

Настоятель Скита пошел однажды к Алек­сандрийскому архиепископу. Когда он возвра­тился в Скит, братия спросили его: «Что — го­род?» Он сказал им: «Поверьте мне, братия, что кроме епископа я не видал там ни одного чело­века». Услышав это, они удивились и сказали: «Что же сделалось, думаешь, с прочим множеством народа?» Пресвитер вывел их из недоумения, ска­зав следующее: «Я понудил себя не взглянуть ни на одного человека». Братия получили назидание от этих слов, которыми изображалось особенное хранение очей.¹⁵⁵⁴

Поведали об одном старце, что однажды ему захотелось огурца. Он взял огурец, повесил его пред глазами своими. Не попустив желанию победить себя и не прикоснувшись к огурцу, старец укорял себя и приносил покаяние в самом пожелании.¹⁵⁵⁵

Свойство пожеланий человеческих таково, что необ­ходимо научиться побеждению их на мелочах. При­учившийся побеждать мелочные пожелания обуздает и великие. Побеждающийся малыми пожеланиями победится непременно и великими. Невозможно пре­одолеть ни страсти вожделения, ни страсти гнева не научившись побеждать вообще все пожелания, чем исключительно исправляется испорченность воли.

88.          Один из старцев был очень болен; из внут­ренности его выходило много крови. Один из братии принес сухих смокв, сделал похлебку, спу­стил в нее смоквы, принес к старцу и просил его вкусить, говоря: «Покушай, это будет очень по­лезно тебе». Старец посмотрел на него присталь­но и сказал: истину говорю: «Желал бы я, чтоб Бог попустил мне страдать в этой болезни еще другие тридцать лет». И никак не согласился ста­рец, будучи в такой болезни, хотя немного вку­сить приятной пищи. Брат отнес приготовлен­ное им в свою келию.¹⁵⁵⁶

Опыт самоотвержения, воздержания и крепости древних.

89.          Был некоторый отшельник в нижнем Егип­те, пользовавшийся известностию, потому что он безмолвствовал наедине в келии в пустынном месте. По действию сатаны некоторая женщина раз­вратного поведения, услышав об отшельнике, ска­зала юношам, знакомым своим: «Что дадите вы мне, и я низложу отшельника вашего?» Они усло­вились вознаградит!) ее щедро. Она вышла вече­ром; как бы сбившись с дороги, пришла к келии отшельника, постучалась в дверь. Он вышел; уви­дев ее, смутился и спросил ее: «Каким образом пришла ты сюда?» Она, заплакав притворно, от­вечала: «Сбилась с дороги и пришла сюда». Уми­лосердившись над нею, он ввел ее в сени, кото­рые были пред келиею, а сам вошел в келию и запер за собою дверь. Но окаянная начала кри­чать: «Авва! Здесь съедят меня звери!» Он опять смутился, но вместе боялся суда Божия за посту­пок жестокий, и говорил сам себе: «Откуда при­шла мне эта напасть?» Отворивши дверь, он ввел ее в келию. Тогда диавол начал стрелами вожделе­ния разжигать сердце его к ней. Поняв, что тут действует диавол, отшельник сказал сам себе: «Путь врага — тьма, а Сын Божий — свет». С эти­ми словами он зажег лампаду. Чувствуя, что вож­деление воспламеняется более и более, сказал: «Так как удовлетворяющие вожделениям пойдут в му­ку, испытай себя, можешь ли выдержать огнь веч­ный». С этими словами он наставил один из ручных пальцев на огонь лампады. Палец начал го­реть, но он не чувствовал боли по причине нео­быкновенного воспламенения плотской страсти, и до дневного рассвета сжег себе все пальцы у руки. Окаянная, увидев, что делает отшельник, от ужаса как бы окаменела. Рано утром пришли упо­мянутые юноши к отшельнику и спрашивали его: «Приходила ли сюда вечером поздно женщина?» Он отвечал: «Приходила. Вот она; спит там». Юно­ши, подошедши к ней, нашли ее мертвою и ска­зали: «Авва! Она умерла». Тогда он, раскрыв ма­лую мантию, в которой был, показал им свои руки, говоря: «Вот, что сделала мне эта дщерь диавола: она сгубила все пальцы мои», — и рассказав им все происходившее, присовокупил: «Но Писание говорит: не воздавай злом за зло». Помолившись, он воскресил умершую. Воскресшая покаялась и провела благочестиво остаток жизни своей.¹⁵⁵⁷

Невидимые враги для усиленной, невидимой брани наиболее избирают ночь. В таких случаях очень поле­зен свет от лампады или, что еще лучше, от свечей. По причине действия зрения и доставляемого этим дей­ствием развлечения душа избавляется от исключитель­ного, сосредоточенного действия на нее бесовских по­мыслов и мечтаний, действие которых, естественно, ос­лабляется развлечением.

90. Рассказывали старцы следующее о некото­ром садовнике, который, обрабатывая сад свой, все выработанное раздавал на милостыню, а у себя удерживал только необходимое для пропитания. Впоследствии сатана вложил в его сердце помы­сел: накопи себе сколько-нибудь денег, чтоб было тебе на нужды твои, когда состареешься или под­вергнешься болезни. Он начал копить и накопил монетами глиняный сосуд. После этого случилось ему заболеть: начала гнить у него нога. Накоплен­ные деньги он издержал на врачей, но врачи не могли оказать ему никакой помощи. Посетил его опытнейший врач и сказал ему: «Если не решишь­ся отрезать ноги твоей, то она вся сгниет». Вслед­ствие этого назначен день для отсечения ноги. В предшествовавшую этому дню ночь он опомнил­ся, начал приносить покаяние в своем поступке, воздыхать и плакать, говоря: «Помяни, Господи, милостыни, которые я прежде подавал, когда ра­ботал в моем саду и выработанные деньги упот­реблял на служение больным». Когда он говорил это, предстал ему ангел Господень и сказал: «Где деньги, накопленные тобою? Где избранный то­бою предмет твоей надежды?» Садовник поняв тогда, в чем заключалось согрешение его, сказал: «Господи! Я согрешил. Прости меня: с этого вре­мени не буду более делать этого». Тогда ангел при­коснулся к ноге его, и она тотчас исцелилась. Врач, согласно сделанному условию, пришел с железными инструмен-тами, чтоб отсечь ногу, и не на­шел дома садовника. На вопрос его: «Где садов­ник?» — сказали ему: «С раннего утра ушел рабо­тать в сад». Врач пошел в сад и, увидя садовника копающим землю, прославил Бога, мгновенно да­ровавшего исцеление от болезни, неисцелимой средствами человеческими.¹⁵⁵⁸

91. Сказал некоторый старец: когда попустится искушение человеку, то со всех сторон умно­жаются напасти, чтоб он впал в малодушие и ропот. При этом старец рассказал следующую повесть: некоторый брат безмолвствовал в келии, и нашло на него искушение: никто не хотел при­нимать его в келию к себе; если кто встречался с ним, отворачивался и на приветствие не отвечал приветствием; если он нуждался в хлебе, никто не ссужал его; когда возвращались братия с жат­вы, никто не приглашал его, как это было в обы­чае, к трапезе. Однажды он пришел с жатвы и не было у него ни одного хлеба в келии; но брат принес, как приносил и во всех подобных случа­ях, благодарение Богу. Бог, видя терпение его, отъял искушение, — и вот кто-то постучался в двери. Это был неизвестный человек из Египта, он привел верблюда, навьюченного хлебами. Брат, увидя это, заплакал и сказал: «Господи! Не­достоин я потерпеть и малой напасти». По прошествии искушения братия сделались приветли­выми к нему и в келиях и в церкви, начали его приглашать к себе для утешения пищею.¹⁵⁵⁹

Некто, увидев брата, с особенным усерди­ем несущего гроб с мертвым телом, сказал ему: «Умерших ли носишь? Лучше сделаешь, если бу­дешь носить живых, потому что миротворцы сынове Божии нарекутся (Мф. 5:9)».¹⁵⁶⁰

Некоторый брат жил в общежитии, и все обвинения, которые возлагали на него братия, даже обвинения в любодеянии, принимал на себя. Некоторые из братии, не зная подвига его, нача­ли роптать на него, говоря: «Сколько он наделал зла и не хочет даже работать!» Настоятель, зная подвиг его, говорил братиям: «Для меня прият­ нее одна циновка работы этого брата, сделанная со смирением, нежели все ваши, сделанные с гордостию». Чтоб доказать судом Божиим, каков этот брат, авва велел принести циновки работы братий и циновку работы обвиненного брата; потом развели огонь, и авва положил в огонь все цинов­ки. Работа роптавших братии сгорела, но цинов­ка брата осталась неповрежденною. Братия, уви­дев это, умолкли, просили прощения у брата и отселе считали его отцом своим.¹⁵⁶¹

Некоторый брат спросил старца: «Что де­лать мне? Помышления мои не допускают меня ни одного часа пробыть в келии». Старен отвечал: «Сын мой! Возвратись в келию твою, займись ру­коделием, непрестанно молись Богу, возложи сму­щающие тебя помышления на Господа и не по­пусти кому-либо и чему-либо обольстить тебя и склонить к оставлению келии». К этому присово­купил старец следующее: «Жил в миру юноша, имевший отца и желавший быть монахом. Он много просил отца, чтоб отпустил его в монастырь, но отец не соглашался; впоследствии отец, упро­шенный близкими друзьями, согласился. Юноша, оставив родительский дом, вступил в монастырь; постригшись в монашество, он начал исполнять монастырские послушания со всею удовлетвори-тельностию и ежедневно поститься; потом начал употреблять пищу однажды в два дня, наконец однажды в неделю. Настоятель монастыря, видя это, удивлялся и благословлял Бога за воздержа­ние и подвиг его. После некоторого времени юный монах начал убедительно просить настоя­теля, чтоб отпустил его на отшельничество в пус­тыню. Авва сказал ему: "Сын! Отвергни это по­мышление, ты не можешь выносить тяжкого подвига отшельнической жизни, в особенности же искушений и злохитростен диавола; если пос­ледует с тобою искушение, некому будет там ус­покоить тебя и избавить от возмущений, которые нанесет тебе враг." Но монах начал еще усилен­нее просить о увольнении. Авва, видя, что нет ни­какой возможности удержать его, сотворил мо­литву и отпустил его. При этом монах сказал на­стоятелю: Позволь, авва, кому-либо показать мне, куда я должен направиться." Авва послал с ним двух монахов монастыря своего. Они проходили по пустыне день и два, — ослабели от зноя и, ки­нувшись на землю, лежали. На них напал тонкий сон, и вот прилетел орел и, ударяя их крыльями, разбудил. Потом орел отлетел от них и сел в виду у них на земле. Они встали и, смотря на орла, ска­зали молодому монаху: "Вот ангел твой: вставай и последуй за ним." Он встал, простился с братия-ми и последовал за орлом. Он прошел до того ме­ста, на котором сидел орел: тогда орел тотчас под­нялся, перелетел на пространство одной стадии, и опять сел; подобным образом и брат последо­вал за ним. Орел опять поднялся и отлетел неда­леко, а брат шел за ним. Это продолжалось в тече­ние трех часов. Наконец орел свернул направо, в сторону, и уже более не показывался. Монах пос­ледовал за ним и в сторону; увидев неожиданно три пальмовые дерева, источник воды и малый вертеп, сказал он сам себе: ''Вот место, которое приготовил мне Господь." Он вошел в пещеру и начал безмолвствовать в ней, употребляя в пищу финики, а в питие воду из источника; прожил он тут шесть лет отшельником, никого не видя. И вот однажды приходит к нему диавол в виде стар­ца, аввы; лицо у него было страшное. Брат, уви­девши его, испугался, пал лицом на землю и начал молиться, потом встал. Диавол сказал: "Помолим­ся, брат, еще." Они помолились, и когда окончи­ли молитву, диавол спросил его: "Сколько време­ни живешь ты здесь?" Он отвечал: шесть лет. Диа­вол сказал: "Ты сосед мой! А я только четыре дня тому как узнал, что ты живешь здесь. Моя келия недалеко отсюда; одиннадцать лет я не выходил из нее, — вышел только сегодня, узнав, что ты живешь по соседству. При таком известии я по­думал сам с собою: схожу к этому человеку Божию и побеседую с ним о пользе душ наших. Скажу ему и то, что отшельничество наше не при­носит нам никакой пользы, так как мы не прича­щаемся святых Тела и Крови Христовых, что я боюсь, чтоб нам не сделаться чуждыми Христу, если мы удалимся от этого таинства. Да будет тебе известно, брат, что в трех милях отсюда есть мо­настырь, имеющий пресвитера: сходим туда в воскресный день или после двух недель, причас­тимся телу и крови Христовым и возвратимся в наши келии." Совет диавола понравился брату. Когда наступил воскресный день, диавол опять пришел, говоря: "Пойдем, пора." Они отправились и пришли в вышеупомянутый монастырь, где был пресвитер; вошедши в церковь, стали на молитву. По окончании молитвы брат оглянулся, и не видя того, кто привел его, помышлял сам в себе: "Куда он ушел? Не за какою ли нуждою?" И долго ожи­дал его, но он не приходил. Потом вышел из цер­кви, начал искать его. Не нашедши, стал спраши­вать у братии того монастыря: "Где тот авва, кото­рый вошел со мною в церковь?" Они отвечали: "Мы не видали никого; видели только тебя одно­го." Тогда брат понял, что это был демон, и сказал сам себе: "Смотри, с какою хитростию диавол из­влек меня из келии моей! Но что до этого, я при­шел для доброго дела; причащусь тела и крови Христовых и возвращусь в келию мою." По со­вершении литургии в церкви, когда брат хотел возвратиться к себе, остановил его авва того мо­настыря, сказав: "Не отпущу тебя! Прежде разде­ли трапезу с нами." По окончании трапезы брат возвратился в свою келию. И вот опять пришел к нему диавол в образе мирского молодого челове­ка, начал осматривать его с головы до ног и гово­рит: "Это — он самый!" Потом снова начал ос­матривать его. Брат спросил его: "С чего ты так смотришь на меня?" Он отвечал: "Думаю, что ты не узнаешь меня. Впрочем как и узнать после столь продолжительного времени! Я — сосед отца тво­его, сын такого-то. Как же! Твой отец не так ли то называется? А имя матери твоей не такое ли было? Сестра твоя так-то называлась; твое прежнее имя было такое. Матерь и сестра твоя умерли уже бо­лее трех лет тому назад, а отец умер только что ныне и сделал тебя наследником своим, говоря: "Кому мне оставить имущество мое, как не сыну моему, мужу святому, который оставил мир и проводит отшельническую жизнь ради Бога. Ему предоставляю все блага мои." Потом, обратясь к нам, сказал: "Если кто из вас имеет страх Божий и знает, где находится сын мой, пусть известит его, чтоб он пришел сюда, принял имущество и раздал его нищим за свою душу и за мою." Мно­гие отправились отыскивать тебя, но не нашли, а я, пришедши сюда по делам своим, узнал тебя. Не медли! Поди, продай все и исполни волю отца твоего." Брат отвечал: "Мне не следует возвращать­ся в мир." Диавол сказал: "Если не пойдешь, иму­щество пропадет, а ты дашь ответ пред Богом. Что говорю тебе худого, когда говорю: поди и раздай имение нищим и сиротам, как благой распоря­дитель, чтоб блудницы и развратные люди не рас­хитили оставленного бедным? Что отяготитель­ного в том, если ты пойдешь и, во исполнение воли отца твоего, подашь милостыню ради спасения души твоей, — потом воротишься в келию? Что говорить более?" Обольстив брата, диавол возвра­тил его в мир; он проводил его до города и тут оставил. Монах хотел войти в дом отца своего так, как уже умершего, и вот! Сам отец его выходит к нему навстречу. Увидев его, отец не узнал и гром­ким голосом спросил его: "Ты кто?" Монах сму­тился и не мог отвечать ничего. И начал отец его допрашивать, откуда он? Тогда монах в смуще­нии сказал: "Я сын твой." Отец возразил на это: "По какой причине ты возвратился сюда?" Мо­нах постыдился объяснить истинную причину своего возвращения, но сказал: "Любовь к тебе за­ставила возвратиться, потому что я очень жалел о тебе." Он остался в отцовском доме; по проше­ствии некоторого времени впал в любодеяние и подвергся тяжкому наказанию от отца своего. Не­счастный! Он не обратился к покаянию, но ос­тался в мире. По этой причине я говорю, братия, что монах никак не должен оставлять келии сво­ей, кто бы не советовал ему это».¹⁵⁶²

В повести два обстоятельства достойны особенного внимания: усилие диавола извлечь монаха из его келии и преждевременное вступление монаха в жительство отшельническое, для которого он не созрел. На от­шельника диавол подействовал явно: на монахов, жи­вущих в общежитии, он действует помыслами, но дей­ствие, в сущности — одно и тоже. Чтоб извлечь отшельника из келии, диавол употребил самые благо­видные предлоги: точно также, чтоб извлечь монаха из келии и из монастыря, приучить к выходам и скита­нию, диавол употребляет самые благовидные предло­ги; он губит, предлагая по видимому спасение, — ввер­гает в тяжкие грехи, предложив живописно обильное добро.¹⁵⁶³ Первый выход отшельника не был сопря­жен с душевным бедствием, чтоб показать безвред­ность выходов, и отъять у души спасительную для нее осторожность: точно также и при первых выходах монаха из келии и монастыря укрывается невидимым врагом от очей ума опасность такого поведения, чтоб тем удобнее вовлечь в навык к выходам, особливо к скитанию, и тем вернее ввергнуть в душевное рас­стройство. По этой причине повсюду в учении отцов встречается настоятельное убеждение монахам, чтоб они приобучались к терпеливому пребыванию в мо­настыре и келии, стараясь как можно умерять и со­кращать свои выходы в мир, не делать их по самочинию и прихоти. На жизнь отшельническую в пустыне или затворе решались некоторые иноки или по осо­бенному призванию Божию, или вследствие указания своего духоносного наставника, признавшего их спо­собными к такой жизни по благодатному воззрению на их душевное устроение. Самовольное избрание это­го рода жизни, равно как и избрание по совету или скудоумному, или недобросовестному, всегда сопро­вождалось бедствиями. И при призвании Божием от­шельничество и затвор составляют подвиг самый труд­ный, вводят в единоборство с отверженными духами; но призвавший Бог, на основании, известном единому Ему, поддерживает Сам избранника Своего. При са­момнении, которым непременно заражены души из­бирающих высокое жительство самочинно, особливо с нарушением послушания, с упорным, страстным ув­лечением, диавольское искушение, так сказать, призы­вается, а помощь и покров Божии отталкиваются. Подчинившись диавольским помыслам и воле диавола в душе своей, невозможно противостать ему в яв­ной борьбе; не узнав диавола в принесенных им по­мыслах и во внутреннем начинании, невозможно уз­нать в привидении, когда оно явится. Отцы решитель­но сказали, что безмолвие убивает не созревших для него.¹⁵⁶⁴ Бесчисленные опыты доказывают справедли­вость приговора. Чтоб короче ознакомить возлюблен­ных братий с образом действий диавола, действующе­го под личиною благовидности, с злохитростию его, которою он мог бы обольстить и святых Божиих, если бы не покрывала их десница Божия, приводим иску­шение, постигшее преподобного Петра Афонского. Этот великий муж в мирском быту был военачальни­ком, призван к монашеству дивными судьбами Божиими, потом призван к жизни отшельнической на горе Афонской, до вступления в эту жизнь имел уже дар чудотворения, по вступлении вынес тяжкую борьбу с бесами, вышел из этой борьбы победителем. После всего этого диавол покусился обмануть и погубить пре­подобного следующим образом: он принял вид одно­го из тех домашних Петра, которые состояли при нем в мирском быту, когда он был военачальником, и при­шел к нему. Афонская гора, покрытая лесами, изры­тая пропастями, в то время была необитаема. Демон припал к ногам преподобного, приветствовал его, по­том сел близ него, начал плакать пред ним и говорить: мы слышали, владыко наш, что ты был взят в плен, отведен в Самару, посажен в мрачную темницу, — что Бог, по молитвам святителя Николая избавил тебя и привел в области Греческие. Все мы домашние твои, плача и рыдая, искали тебя повсюду, обошли многие города, и селения, расспрашивая о тебе. Не нашедши тебя, мы вдались прилежным, слезным молитвам к святителю Николаю, чтоб открыл нам о тебе, в каком месте ты, сокровище наше, пребываешь. И не презрел нашего моления скорый помощник всем, святой Ни­колай, но открыл нам все о тебе. Мы, рабы твои, возра­довались, а я, предваряя всех, пришел к тебе, моему господину. Иди же в дом твой, чтоб увидели тебя все, желающие видеть лицо твое, и прославится ради тебя Бог, избавивший тебя чудесно из плена и оков. О без­молвии же нисколько не беспокойся: там есть монас­тыри и уединенные пустыни, удобные для отшельни­ков; ты изберешь место по твоему благоусмотрению. Рассуди сам здраво, что приятнее Богу: отшельниче­ство ли в горах и каменных пещерах, приносящее пользу только себе, или жительство богоугодного, бо-говдохновенного мужа посреди многих, многих обра­щающего к Богу и наставляющего на путь спасения. Поистине, приятнее второе, по свидетельству Самого Бога, начертанному в Священном Писании: изводяй честное от недостойнаго, яко уста Моя будет. Сам знаешь, как много в городе нашем заблуждающихся во тьме страстей и нуждающихся в лице, могущем привести их к покаянию. Тебе уготовится великое воздаяние от Бога, если ты, господин мой, придешь и обратишь их к Богу. И нас, любящих тебя всем серд­цем, за что так презираешь, устраняясь от нас и скры­ваясь в этой пустыне? Когда демон говорил это и мно­гое этому подобное, — святой начал несколько коле­баться в душе, но сказал в ответ: в это место я приве­ден не человеком и не ангелом, но Самим Богом и Божиею Материю: если не последует их воли и повеле­ния, чтоб я вышел отсюда, то я не выйду. Демон, услы­шав это, исчез. По прошествии семи лет диавол снова покушался обольстить преподобного: явился ему в виде светлого ангела, называл себя архистратигом Гос­пода, объявлял повеление от лица Господня, доказы­вая истину слов своих чудом, чтоб Петр оставил гору, шел в мир для утверждения и пользы многих; услы­шав ответ, подобный первому, он исчез.¹³⁶⁵ Святые могли отражать нападения врага единственно по ми­лости Божией, содействием благодати Божией, живу­щей в святых и просвещающей их: как выдержать эти нападения при одной слепой самонадеянности, при ре­шительном скудоумии, при самомнении, которое все­гда льстит себе и обманывает себя? Как выдержать эти нападения, находясь по внутреннему человеку во мраке духовном, в плену и порабощении у диавола? — Не лишним будет заметить, что правда плотского муд­рования, проповедуемая духами, тождественна с прав­дою, проповедуемою враждебным Богу миром, про­тивоположна правде евангельской.

95. Некоторый старец безмолвствовал в пус­тыне. Келия его стояла далеко от воды, за двад­цать миль. Однажды, идя за водою, он устал исказал сам себе: «Что за нужда мне переносить этот труд? Перемещусь и буду жить близ этой воды». Когда он так размышлял, — оглянулся на­зад и увидел кого-то последующего за ним и за­мечающего следы его. Старец спросил его: «Кто ты?» «Я — ангел Господень, — отвечал тот, —по­слан исчислять шаги твои, чтоб за каждый шаг ты получил мздовоздаяние». Старец, услышав это, немедленно укрепился духом и уже терпеливо переносил отдаленность келии своей от воды.¹⁵⁶⁶

Некоторый брат, будучи тревожим по­мыслами, понуждавшими его выйти из монас­тыря, открыл это авве своему. Авва сказал ему: «Поди, безмолвствуй и отдай тело твое в залог сте­нам келии твоей с уговором, что ты не выйдешь из нее, а на помышления твои не обращай ника­кого внимания; пусть они беспокоят тебя, сколь­ко хотят; только ты не извергни тело твое из ке­лии твоей».¹⁵⁶⁷

Некоторый брат был борим в течение де­вяти лет помышлениями своими, чтоб он вышел из иноческого общежития, в котором находил­ся и ежедневно он брал кожицу, на которой спал, чтоб выйти. Когда наступал вечер, он гово­рил: «Завтра выйду отсюда». При наступлении же утра он говорил помышлениям: «Понудим себя пробыть здесь сегодня ради Господа». Когда исполнились девять лет, что он отлагал день за день исшествие свое, Господь отъял от него искуше­ние его.

98. Некоторый брат, подвергшись искушению и. смущению, оставил исправление монашеского правила, и когда хотел опять положить начало исправлению правила, встречал препятствие от смущения и говорил сам себе: «Когда же я воз­вращусь к тому состоянию, в котором был преж­де?» И, унывая, он не находил в себе сил, чтоб на­чать монашеский подвиг. Он пошел к некоторо­му старцу, поведал ему о совершающемся с ним. Старец, выслушав скорбь брата, сказал ему сле­дующую притчу: «Некоторый человек имел зем­лю, которая по небрежению его обратилась в не­удобную, поросши волчцами и тернием. Впослед­ствии он нашел нужным возделать ее, и сказал сыну своему: "Поди, очисти принадлежащее нам поле это." Сын пошел. Когда он обозрел поле, то увидел, что оно поросло множеством плевелов и терния. Упав духом, он сказал сам себе: "Когда искореню весь этот сор и очищу землю?" С эти­ми словами он лег на землю и предался сну; так поступал он в течение многих дней. После этого пришел отец посмотреть, что сделано, и увидел, что ничего не сделано. Он сказал сыну: "Почему ты до сих пор ничего не сделал?" Юноша отвечал отцу: "Я пришел было на работу, но, увидев мно­жество волчца и терния, отказался от исполне­ния работы; от смущения повергся на землю и спал." Тогда отец сказал ему: "Сын! Если бы ты каждый день обрабатывал такое пространство земли, какое занимаешь, лежа на ней, то работа твоя подвигалась бы мало-помалу, и ты бы не ока­зался преслушным мне." Услышав это, юноша по­ступил по наставлению отца: в короткое время поле было очищено и обработано. Так и ты, брат, мало-помалу входи в подвиг и не унывай, а Бог благодатию Своею возведет тебя в прежнее со­стояние твое». Услышав это, брат ушел и терпе­ливо пребывая в келии, поступал так, как научен был старцем. Обретши мир душевный, он пре­успевал о Господе Иисусе Христе.¹⁵⁶⁸

99.          Некоторый старец часто подвергался бо­лезни. Случилось ему в течение одного года не болеть; старец очень скорбел об этом и плакал, говоря: «Оставил меня Господь мой и не посе­тил меня».¹⁵⁶⁹

100.        В Фиваиде некоторый старец безмолв­ствовал в вертепе. У него был ученик-подвижник. Старец имел обычай по вечерам поучать учени­ка и делать ему душеполезные наставления; пос­ле наставления он молился и отпускал ученика спать. Случилось, что посетили их некоторые благочестивые миряне, которым было известно ве­ликое воздержание старца; получив от него уте­шение, они ушли. По отшествии их, вечером ста­рец опять сел по обычаю и занялся поучением и наставлением брата. Во время беседы напал на него сон, а брат стоял ожидая, чтоб старец про­снулся и сотворил по обычаю молитву над ним. Старец не просыпался. Ученик, сидя долго, был побеждаем помышлениями потихоньку уйти и лечь спать; но он понудил себя, противостал по­мышлению и остался. После этого сон начал скло­нять его, но он не ушел. До семи раз повтори­лось с ним такое колебание, но он с твердостию воспротивился ему. По прошествии уже полуно­чи проснулся старец и, увидев ученика сидящим близ себя, сказал: «Отчего ты до сих пор не ушел?» Ученик отвечал: «Оттого, отец, что ты не отпус­тил меня». Старец: «Почему ты не разбудил меня?» Ученик: «Я не осмелился толкнуть тебя, чтоб не обеспокоить тебя». Они встали и начали отправлять утреню; по окончании утрени старец отпустил ученика. Оставшись один, старец при­шел в исступление. И вот некто показывает ему место прославленное, в нем трон и над троном семь венцов. Старец спросил того, кто показы­вал ему это: «Кому все это принадлежит?» Тот отвечал: «Ученику твоему даровал Бог и место это и трон за его жительство, эти же семь венцов он заслужил в эту ночь». Услышав это, старец уди­вился; весь трепетный, позвал он ученика и спра­шивал его: «Скажи мне, что сделал ты этою но­чью?» Он отвечал: «Прости меня, отец! Я ничего не сделал». Старец, думая, что он не говорит по смирению, сказал: «Поверь, я не успокоюсь, если не скажешь мне, что сделал, или что помышлял ты ночью». Брат, не зная за собою никакого дела, не находил, что сказать, и потому отвечал старцу: «Прости меня, отец! Я ничего не сделал, разве только то, что до семи раз был склоняем помыш­лениями уйти и лечь спать, но не пошел, потому что не был отпущен тобою по обычаю». Старец, услышав это, тотчас понял, что ученик столько раз был увенчан Богом, сколько раз противостал помышлениям. Он ничего из виденного не возвестил брату, чтоб не нанести ему вреда, но по­ведал это духовным отцам. Научимся, что за по­беду и над малыми помышлениями Бог венчает нас. Благо человеку понуждать себя ради Бога во всяком деле: Царство Небесное нудится, и нуждницы восхищают е (Мф. 11:12).¹⁵⁷⁰

101. Некоторый старец-отшельник сделался болен. Он не имел при себе никого, кто бы по­служил ему, и потому вставал с одра и употреб­лял в пищу то, что мог найти в келии своей. Так прошло много дней, и никто не пришел посе­тить его. Когда исполнилось тридцать дней и никто не приходил к нему, Господь послал анге­ла Своего для служения ему. Так протекли еще семь дней: тогда вспомнили о нем отцы и сказа­ли друг другу: «Пойдем, навестим такого-то стар­ца, может быть, он болен». Когда они пришли и постучались в дверь, — ангел отступил от него. Старец же из келии закричал им: «Братия! Уй­дите отсюда». Они сняли двери с крючьев, вош­ли и спрашивали его, отчего он кричал. Он отве­чал: «Тридцать дней я томился в болезни, и ник­то не посетил меня; и вот уже семь дней, как при­служивает мне ангел, посланный Господом, а ког­да вы пришли, — он отступил от меня». Сказав это, он почил в мире. Братия удивились и про­славили Бога, говоря: «Господь не оставляет упо­вающих на Него».¹⁵⁷¹

102. Брат спросил некоторого старца: «Если я, живя в каком-либо месте, подвергнусь смуще­нию, не буду иметь с кем посоветоваться и кому открыть о страсти, стужающей душе моей, тог­да что делать мне?» Старец отвечал: «Веруй в Бога: Он пошлет ангела Своего и благодать Свою; Он Сам будет для тебя утешением, если ты будешь просить Его в сокрушении духа». Старец присо­вокупил к этому следующее: «Слышал я, что в Скиту случилось нечто подобное. Там был брат, подвергавшийся искушению, и не имел он дове­ренности к кому-либо, чтоб открыть о своей тай­ной борьбе. Он приготовил с вечера мантию свою, чтоб уйти оттуда: и вот ночью явилась ему благодать Божия в образе девицы, утешила его, сказав: "Никуда не уходи, но пребывай здесь со мною, потому что не будет никакого худого по­следствия из того, чему ты подвергся." Он пове­рил словам ее, остался, и тотчас исцелилось сер­дце его».¹⁵⁷²

Однажды в Келиях справляли праздник, и братия трапезовали в церкви. В трапезе участво­вал некоторый брат, который сказал прислужи­вавшему при трапезе: «Я не ем ничего вареного». Служитель трапезы подозвал к себе помощника своего и при всем многочисленном братстве ска­зал: «Этот брат не ест вареного, принеси ему соли, чтоб посыпать участок хлеба его». Тогда один из старцев встал и сказал брату: «Полезнее было бы тебе сегодня употребить мясо в келии твоей, не­жели услышать такое слово о себе пред всем братством».¹⁵⁷³

Брат, воздерживавшийся от пищи и не евший хлеба, пришел к некоторому старцу. В это же время пришли к старцу странники; для них старец сделал немного кашицы. Когда сели вкушать пищу, воздерживающийся брат поставил пред собою одним моченый горох и ел его. Ког­да встали из-за стола, старец отвел брата в сторо­ну и наедине сказал ему: «Брат! Если ты придешь к кому-либо, не обнаруживай пред ним житель­ства твоего; если же хочешь никогда не нарушать принятых тобою обычаев, то пребывай в келии и не выходи никуда». Брат признал справедли­вость слов старца, и с того времени, когда при­ходил к братии, уже следовал общему порядку жительства.¹⁵⁷⁴

Однажды старцы пришли в Александ­рию, куда пригласил их архиепископ Феофил, чтоб в присутствии их совершить молитву и раз­рушить храмы язычников. Когда они вкушали пищу за одним столом с архиепископом, пода­ны были телячьи мяса; они ели их, ничего не рас­суждая. Архиепископ, взяв кусок мяса, подал старцу, возлежавшему подле него, говоря: «Этот кусок хорош: кушай, авва». Старцы отвечали: «До сих пор мы думали, что едим овощи: если же это мясо, то мяса мы не можем есть». И они не ста­ли есть предложенной им мясной пищи.¹⁵⁷⁵

В некотором общежитии были два бра­та высокой жизни, удостоившиеся видеть каж­дый друг над другом благодать Божию. Случи­лось, что один из них вышел однажды в субботу из монастыря и увидел человека, ядущего рано. Он сказал ему: «В этот час ты уже ешь!» В следу­ющий день отправлялась по обычаю божествен­ная литургия. Другой брат взглянул на этого бра­та, увидел, что данная ему благодать отступила от него и опечалился. Когда они пришли в келию, первый брат сказал второму: «Отчего я не видел над тобою благодати, как прежде? Что сде­лал ты?» Второй отвечал: «Не знаю за собою ни­какого греха ни в деле, ни в помышлении». На это первый: «Не произнес ли ты какого небогоу­годного слова?» Второй, припомнив случившее­ся в субботу, сказал: «Да, вчера увидел я кого-то употребляющего пищу рано и сказал: с этого часу ты уже ешь в субботу! В этом грех мой; но по­трудись со мною две недели, и будем просить Бога, чтоб Он простил меня». Они сделали так. И по прошествии двух недель увидел первый брат благодать Божию, возвратившуюся на брата сво­его. Они были утешены Богом, единым благим, и вознесли Ему благодарение.¹⁵⁷⁶

В конце прошедшего столетия жил в Валаамском мо­настыре старец Ксенофонт, обращенный в сына Цер­кви из закоренелого раскольника и учителя расколь­ников видением небесных сил во время божествен­ной литургии, которую совершал в Невской Лавре иеромонах. Возвратившись в лоно Церкви, Ксенофонт, как великий подвижник, отправился на жительство в Валаамский монастырь. Там — подобно двум инокам, о которых говорит повесть — он сделался постоян­ным зрителем благодати Божией в различных прояв­лениях при совершении божественной литургии. Од­нажды приехали в Валаамский монастырь и вошли в церковь во время службы Финляндцы — лютеране, весьма неопрятные. Ксенофонт соблазнился на них и уничижил их в помысле своем. Благодать немедленно скрылась. Старец понял причину этого и начал прино­сит!, покаяние пред Богом. Чрез месяц, не ранее, Ксе­нофонт снова сделался зрителем проявлений благода­ти Божией.¹⁵⁷⁷

107. В Скиту, когда священнослужители совер­шали божественную литургию, нисходило подо­бие орла на приношение. Это явление видели одни священнослужители. Случилось, что один из бра­тии попросил у иеродиакона некоторой вещи. Диакон отвечал, что ему недосуг. После этого на литургии не явилось по обычаю подобие орла, и сказал иеромонах иеродиакону: «Мы в чем-либо coгрешили, или ты, или я; отступи от святой тра­пезы, и если явится орлее подобие, то ясно будет, что оно не являлось ради тебя». Когда диакон от­ступил, орел немедленно низошел. По окончании богослужения иеромонах спросил диакона: «Что сделал ты?» Диакон отвечал: «Не знаю за собою никакого согрешения. Разве то, что приходил ко мне брат и просил чего-то, а я отказал ему, сказав, что мне не время». Иеромонах сказал на это иеро­диакону: «Не сходил орел, потому что брат был огорчен тобою». Диакон пошел к брату и испро­сил у него прощения.¹⁵⁷⁸

108.        Один из святых отцов, увидев брата в де­лах нерадения, горько заплакал: «Увы мне, —сказал он, — как брат грешит сегодня, так я буду грешить завтра». Потом, обратясь к ученику сво­ему, присовокупил: «Б какой бы тяжкий грех ни впал брат в твоем присутствии, не осуди его; но имей залог в сердце твоем, что ты грешишь бо­лее его, хотя бы он был и мирянин, исключая тех случаев, когда им произнесено богохульство, при­надлежащее ереси».¹⁵⁷⁹

109.        К некоторому отшельнику приходил пресвитер из ближней церкви и преподавал ему Святые Тайны. Кто-то, пришедши к отшельни­ку, наговорил ему на пресвитера, и когда пре­свитер по обычаю пришел, чтоб преподать Свя­тые Тайны отшельнику, отшельник, объятый со­блазном, не отворил ему дверей. Пресвитер, уви­дев это, ушел. И вот! Последовал к отшельнику голос: «Восхитили себе человеки суд Мой». Пос­ле этого отшельник пришел в исступление: он увидел как бы златый колодезь, и золотой сосуд, и золотую вервь, и воду особенно хорошего достоинства. Увидел он при этом какого-то прока­женного, который черпал воду и наполнял ею сосуд. Отшельник пожелал пить, но не мог, по­тому именно, что черпавший был прокаженный. И опять был к нему голос: «Почему ты не пьешь этой воды? Что за дело до того, кто бы ни черпал ее? Он только черпает и наливает в сосуд». От­шельник, пришедши в себя и рассмотрев значе­ние видения, призвал пресвитера и, как прежде, просил его преподать ему Святое Причащение. 110. Брат безмолвствовал в келии своей. Де­моны, приняв вид ангелов, хотели обольстить его: они приходили к нему, будили его, показывали ему свет и приглашали к божественной службе. Брат пошел к некоторому старцу и сказал ему: «Авва! Ангелы приходят ко мне и приглашают к божественной службе». Старец сказал: «Не слу­шай их, сын: это — демоны, и когда они придут будить тебя, скажи им: я, когда мне захочется, встану». Получив такое наставление, брат возвра­тился в келию. На следующую ночь демоны, по принятому ими обычаю, опять пришли будить его. Но он отвечал так, как было заповедано ему, говоря: «Я, когда захочу, встану, а вас не слушаю». Они возразили: «Этот злой старик, лицемер, сбил тебя с толку! К нему приходил брат, прося денег взаймы; деньги у старца были, но он обманул  брата, говоря, что у него нет денег, и не дал бра­ту: из этого пойми, что он лицемер». Брат встал рано утром, пошел к старцу и пересказал ему слы­шанное от бесов. Старец сказал на это: «Что у меня были деньги — правда, а что я не дал брату, про­сившему в заем, то поступил так, зная, что при­чиню вред душе его, если дам. Я признал за луч­шее нарушить одну заповедь, чтоб исполнением ее не впасть в нарушение десяти; из этого нару­шения могло бы произойти значительное сму­щение, причиною которого были бы деньги, если бы я дал их. А ты не слушай демонов, которые хотят обольстить тебя». Утвержденный словами старца, брат ушел в свою келию.¹⁵⁸⁰

Никак не должно увлекаться добродетелями, которые предлагаются демонами, как бы эти добродетели ни были возвышенны и блестящи. Все, предлагаемое де­монами, должно отвергать, без всяких исключений. Произвольное повиновение демонам, хотя бы оно со­вершилось по их приглашению и настоянию, подчиня­ет человека демонам, лишает человека духовной сво­боды, соделывает его орудием их. Великое бедствие — поработиться демонам и сделаться орудием их! бед­ствие, объемлющее мир и не понимаемое миром.

111. Некоторый из отцов рассказывал о не­котором великом старце, что он, если приходи­ли просить у него назидательного слова, говари­вал с великим дерзновением: «Вот! Я принимаю на себя лицо Бога и сажусь на престол суда. Чего желаешь ты? Скажешь: "Помилуй меня." Отве­чает тебе Бог: "Если ты хочешь, чтоб Я помиловал тебя, ты помилуй братьев твоих, и Я помилую тебя. Если ты хочешь, чтоб Я простил тебя, — ты прости ближнему твоему." За Богом ли дело? Нет, за нами; мы должны пожелать спасения».

112. Сказывали об одном старце в Келиях, что он был великий подвижник. Когда он занимал­ся деланием своим, случилось другому, также свя­тому мужу придти к келии его, и услышал при­шедший, стоя вне, что старец препирается с по­мышлениями своими и говорит: «Доколе я буду для этого одного слова забывать все, что знаю?» Стоявший вне дверей сначала думал, что старец спорит с каким-либо посетителем: он постучал­ся в дверь с намерением примирить несоглас­ных между собою. Вошедши в келию, видя, что в ней нет никого, и будучи коротко знаком с стар­цем, спросил его: «С кем спорил ты, авва!» Он отвечал: «С помышлениями моими. Четырнад­цать книг я выучил наизусть, услышал ничтож­ное слово вне келии; когда же, возвратясь в ке­лию, захотел упражняться в деле Божием, все, выученное наизусть, как бы перезабыл, и только одно то слово, которое я слушал вне келии, при­ходит мне на память в час служения моего. По этой причине я препирался с помышлениями моими».

Искушение, неизвестное людям развлеченным, извес­тное инокам, проводящим внимательную жизнь! в особенности известно оно подвижникам, занимаю­щимся умною молитвою. Ничтожное слово, ничтож­ный предмет из области мира, враждебного Богу, рез­ко напечатлеваются в душах чистых: часто не могут изгладить впечатления, грязного и пагубного, ни пото­ки слез, ни усиленный подвиг, ни обширные познания в богословии, ни продолжительное время. Всем мона­хам должно хранить себя тщательно, особливо же зат­ворникам и отшельникам.

113. Братия общежительного монастыря при­шли в пустыню, остановились у одного из отшель­ников, который принял их с радостию; видя их уставшими от трудного пути, он предложил им трапезу прежде установленного часа, по обычаю отшельников. Предложил он им все, что было у него в келии, и успокоил их. Когда смерклось, прочитали двенадцать псалмов, так, как и ночью. Старец не спал, и слышит, что они говорят меж­ду собою: «Отшельники утешают себя в пустыне более, нежели мы в общежитиях». Рано утром, когда они встали, чтоб идти к другому отшель­нику-соседу, старец сказал им: «Приветствуйте его от меня и скажите: не поливай овощей». Они пришли к соседу и передали слова отшельника, у которого ночевали. Второй отшельник понял значение слов старца и оставил посетителей без пищи до позднего вечера. Когда смерклось, он отправил продолжительное служение Богу, по окончании которого сказал: «Сократим немно­го ради вас, потому что вы устали от пути». По­том сказал: «Мы не имеем обычая употреблять пищу ежедневно, но ради вас вкусим немного». И предложил им сухой хлеб и соль, прибавив немного уксусу в соль посетителей. Встав, они занялись псалмопением, продолжавшимся до утра. Потом отшельник сказал: «Ради вас не со­вершаем правила нашего в полноте его, чтоб вы отдохнули: ведь вы путешествуете». Когда рассве­ло, они хотели уйти; но отшельник остановил их, сказав: «Погостите несколько времени; дня три побудьте с нами, по обычаю, который ведется у отшельников». Братия, увидев, что он не отпус­кает их, бежали тайно.¹⁵⁸¹

114. Однажды монахи из Египта пришли в Скит для свидания с старцами этой пустыни. Увидя, что они измождены голодом и от вели­кого воздержания едят поспешно, соблазнились. Настоятель понял это. Он не захотел отпустить египетских братий, не исцелив их. С этою целию он отдал приказание в церкви народу — наро­дом названы здесь монахи по многочисленности их — сказав: «Братия! Попоститесь, и продол­жите воздержание ваше». Посетители египтяне хотели уйти, но настоятель остановил их. С пер­вого срока они уже почувствовали изнеможение, потому что им предлагали пищу однажды в двое суток; живущие же в Скиту употребляли пищу однажды в неделю. Когда наступила суббота, сели египтяне за трапезу вместе со старцами. Египтя­не начали торопливо есть; тогда один из скитс­ких старцев удержал руку одного из них, гово­ря: «С тихостию кушай, как приличествует мо­наху». Египтянин оттолкнул руку старца, сказав: «Оставь меня! Я умираю, не евши ничего варе­ного в течение целой недели». Старец на это за­метил: «Если вы, вкушая пищу чрез день, так из­немогли, то зачем вы соблазнились на братии, ко­торые каждую неделю проводят в таком воздер­жании?» Они просили прощения и ушли, полу­чив назидание и умиротворение.¹⁵⁸²

Б этой повести представлена с ясностию степень воз­держания древних, которая, как и другие телесные подвиги, была возможна им по крепости телосложе­ния, которою пользовались все вообще. В начала ны­нешнего столетия еще были в России подвижники и подвижницы, впрочем весьма, весьма немногие, вы­держивавшие целонедельное неядение. Соответствен­но этому они нуждались в самом кратком сне, в нич­тожной одежде и летом и зимою. Духовное делание и духовное преуспеяние много зависят от телесной кре­пости.¹⁵⁸³ В образец того, как различествуют телосло­жение древних людей и потребности его от телосло­жения новейших и его потребностей, приведем в при­мер преподобного Досифея, который изображается слабым по сложению, изнеженным по воспитанию, болезненным юношею. Этот болезненный и слабый юноша, очень воздержанный в пище — он и до вступ­ления в монастырь назван постящимся, — употреб­лял в обед, кроме другой пищи, одного хлеба шесть аптекарских фунтов или пять с половиною обыкно­венных.¹⁵⁸⁴ Этого количества достаточно для двух, са­мого сильного телосложения людей нашего времени.

Некоторый брат, отрекшись от мира и вступив в монашество, немедленно заключил себя в затвор, говоря: «Хочу быть безмолвником». Соседи старцы, услышав это, пришли к нему, вывели его из затвора, заставили обойти все братские келии и принести покаяние пред каж­дым братом, говоря: «Простите меня! Я — не безмолвник, но только что получил начатки мо­нашества».¹⁵⁸⁵

Брат сказал некоторому великому стар­цу: «Авва! Мне бы хотелось найти старца по воле моей и жить с ним!» Старец отвечал на это: «Хо­рошо желание твое, владыко мой!» Брат, не по­няв слов старца, подумал, что старец признал мнение его правильным и утвердил его. Старец, заметив это, сказал ему: «Так-то! Если найдешь старца, соответствующего воле твоей, то намере­ваешься жить с ним? Значит, желаешь не того, чтоб тебе последовать воле старца твоего, но чтоб старец последовал воле твоей, и в этом надеешь­ся найти преуспеяние». Тогда брат понял свою ошибку и, встав, пал в ноги старцу, принося по­каяние и говоря: «Прости меня! Я очень тщесла­вился, думая, что я хорошо сказал, между тем как ничего хорошего не было ни в словах моих, ни в мысли».¹⁵⁸⁶

117. Некоторый брат, живший в Келиях, на­мочил в воде свои пальмовые ветви, и когда сел плесть веревки, сказало ему помышление его, чтоб он пошел к такому-то старцу для посеще­ния. Потом, передумав сам в себе, сказал: «Пой­ду чрез несколько дней». И опять говорило ему помышление его: «Если же старец в это время умрет, тогда что сделаешь? Пойду сейчас же и поговорю с ним, тем более, что время летнее». И опять сказал он сам в себе: «Но теперь некогда». И снова помышление говорило ему: «Когда при­ладишь тростниковые палки к циновкам, тогда уже будет время». И опять сказал он сам в себе: «Когда употреблю в работу эти пальмовые вет­ви, тогда пойду». Против этого снова возразило помышление его: «Но сегодня хороша погода». С этими словами он встал, оставил приготовлен­ные к работе пальмовые ветви не употребленны­ми и пошел, взяв мантию свою. По соседству его жил некоторый старец, муж прозорливый; уви­дев, что брат идет поспешно, он закричал ему: «Пленник! Пленник! Куда бежишь? Подойди ко мне». Когда он подошел, старец сказал ему: «Воз­вратись в келию твою». Брат рассказал старцу о приливе помышлений, которому он подвергся, и просвещенный учением старца возвратился в свою келию. Вошедши в нее, он пал на лицо свое и приносил покаяние. Когда он поступил так, внезапно демоны закричали громким голосом: «Победил нас, монах, победил нас!» Циновка, на которой он лежал, превратилась в пепел, как бы сожженная огнем, а демоны исчезли в образе дыма. Таким образом брат научился познавать козни их.¹⁵⁸⁷

Демоны стараются ввести человека в общение с со­бою и в подчинение себе не всегда явно греховными помышлениями; они внушают первоначально дей­ствия, не имеющие в себе якобы ничего предосуди­тельного, часто якобы добрые, а потом уже, получив влияние и власть над человеком, ввергают его в безза­кония, которые таким образом суть последствия пер­воначального последования внушениям демонов. Это показывает, как тесен и прискорбен мысленный путь, с каким трезвением должно шествовать по нему.

Однажды некоторый старец пришел в Синайскую гору. Когда он уходил оттуда, встре­тился с ним на пути брат и, воздыхая, сказал ему: «Авва! Мы в скорби по причине засухи: дождя нет у нас». Старец сказал ему: «Отчего вы не молились и не просили дождя у Бога?» Брат отвечал: «И мо­лились и прилежно просили у Бога, но дождя нет». Старец сказал: «Полагаю, не тщательно молились. Хочешь ли знать, что это так? Встанем вместе на
молитву». С этими словами он простер руки к небу и помолился. Дождь пошел тотчас. Брат, увидев­ши это, испугался и поклонился в ноги старцу, а старец немедленно бежал оттуда.¹⁵⁸⁸

Брат посетил старца и, уходя от него, ска­зал ему: «Авва! Прости меня: я помешал тебе со­вершать правило твое». Старец отвечал: «Мое пра­вило — принять тебя по заповеди странноприимства и отпустить с миром».¹⁵⁸⁹

Рассказывали о некотором старце, жив­шем в Сирии близ дороги. Делание его состояло в том, что он во всякое время дня и ночи при­нимал всякого монаха, приходившего из пусты­ни, и с любовию предлагал ему трапезу. Однаж­ды пришел к нему отшельник. Старец просил его вкусить пищи; по отшельник отказался, ска­зав: «Сегодня я пощусь». Поститься значило тог­да вовсе не употреблять пищи. Старец огорчился и сказал: «Не отврати лица твоего от от­рока твоего (Пс. 68:18), и не презри мною, убе­дительно прошу тебя. Помолимся Богу! вот дре­во: последуем воле того из нас, по молитве кото­рого наклонится древо». Отшельник преклонил колена и помолился, но не последовало ничего. Потом преклонил колена и старец-страннопри­имец; вместе с этим тотчас наклонилось древо. Увидев это, они возрадовались и прославили Бога.¹⁵⁹⁰

Однажды два брата пришли к некото­рому старцу. Старец этот не имел обычая упот­реблять пищу ежедневно. Увидев братьев, он принял их с радостию и сказал сам в себе: «Пост имеет свою награду». Потом присовокупил: «Употребляющий пищу ради любви совершает две добродетели: отсекает свою волю, и исполняет заповедь странноприимства».¹⁵⁹¹

Был в Египте старец, живший в пустын­ном месте; вдали от него жил другой старец —манихей, которого принадлежавшие к его сек­те называли пресвитером. Манихей, желая посе­тить лицо одного с ним заблуждения, отправил­ся к нему; его застигла ночь в том месте, где жил православный и святой муж. Манихей хотел по­стучаться в двери старцевой келии и попросить­ся на ночлег, но затруднялся: он понимал, что старец знает о ереси его, и потому смущался по­мышлением, предполагая отказ в приеме. Нуж­да заставила постучаться. Старец отворил дверь, узнал его, принял радостно, угостил трапезою и уложил спать. Манихей улегшись размышлял о приеме, удивлялся, говоря сам в себе: он не вы­разил никакого подозрения по отношению ко мне! по истине он раб Божий. Встав рано утром, манихей упал к ногам старца и сказал: «С этого часа и я — православный, и не отступлю от тебя». Он остался жить при старце.¹⁵⁹²

123. Некоторый монах фивеянин получил.от Бога благодать служения, по действию которой он всем нуждающимся доставлял потребное им. Случилось однажды, что в некотором селении он сделал вечерю любви для бедных, и вот прихо­дит к нему для получения милостыни женщина в самой ветхой одежде. Монах, увидев ее в таких рубищах, спустил руку свою в мешец, чтоб дать ей много, но рука сжалась, и он вынул мало. При­шла к нему и другая, хорошо одетая: посмотрев на одежду ее, монах спустил руку с намерением дать мало, но рука разверзлась и захватила мно­го. Он справился о обеих женщинах и узнал, что та, которая была в хорошем платье, принадле­жала к числу почетных лиц и пришла в бедность, а одета была хорошо ради родственников своих; первая же облеклась в рубище с целию вы­манить большую милостыню.¹⁵⁹³

Подобную благодать Божию имел Симеон ради Христа юродивый: он пребывал в нищета и наготе, а раздавал нуждающимся в значительном количестве золото, не получая этого золота ни от кого.¹⁵⁹⁴ Служение монаха, упоминаемого в повести, было вверено ему божествен­ною благодатию; оно отнюдь не было произвольным; не было оно и обычным в монашестве. Это — подвиг ис­ключительный, по призванию и благодати: он никак не может служить образцом для подражания. Не призван­ный для исключительного подвига обязан проводить жительство по общим правилам монашества.

124. Говорил некоторый старец: «Часто слу­чается, что иной делает много добра, но диавол влагает в сердце его мелочную расчетливость в ничтожных вещах, чтоб похитить у него ту на­граду от Бога, которой заслуживал бы он за все дело. Однажды, когда я был в Оксиринхе и си­дел в гостях у некоторого пресвитера, подавав­шего много милостыни, пришла к нему вдова и просила немного пшеницы. Он сказал ей: "Поди принеси четверик, — я отмерю тебе." Она при­несла. Он, смерив рукою четверик, сказал ей: "Слишком велик!" Эти слова заставили вдову по­краснеть. Когда она вышла, я спросил его: "Авва, ты дал пшеницу взаймы вдове или нет?" Он от­вечал: "Нет! Подарил." Я сказал на это: "Итак, если ты все отдал даром, то для чего позволил себе в мелочи быть расчетливым и привел вдову в сму­щение?"».¹⁵⁹⁵

Амма Феодора

ЗАКЛЮЧЕНИЕ К ИЗРЕЧЕНИЯМ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ К ИЗРЕЧЕНИЯМ