|
|
4 августа исполняется два года со дня кончины митрополита Сурожского Антония. В храме во имя святого мученика Иоанна Война на Якиманке, в котором митрополит Антоний так любил служить, когда приезжал на родину, после окончания Божественной литургии состоялась панихида по владыке. В конце панихиды клирик храма протоиерей Николай Ведерников обратился к молящимся.
- Я испытываю большую радость в связи с тем, что сегодня, во вторую годовщину со дня кончины митрополита Антония, в этом храме собралось так много его почитателей, пришедших помолиться о нем и выразить в молитве свою любовь к нему.
Все мы, присутствующие здесь, знавшие, встречавшие, слышавшие о владыке Антонии, читавшие его книги и проповеди, испытываем уверенность в том, что владыка не умер, но жив в Боге и присутствует сейчас здесь и молится вместе с нами. Он и после своего ухода из земной жизни продолжает помогать и поддерживать нас в нашей нелегкой духовной борьбе, продолжает руководить каждого из нас ко Христу, продолжает духовно питать нас, как делал это при жизни.
Многие помнят, какой великой искренней любовью ко Христу горел владыка. Эта любовь выражалась в его взгляде, которым он встречал всех, с кем приходилось ему общаться. И силой этой любви он соединял каждого со Христом. Он любил нас так, как любит Христос, Который «возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их» (Иоан. 13:1). И эту любовь и радость мы ощущаем всякий раз, когда вспоминаем его и молимся о нем.
Мы чувствуем, что владыка здесь с нами, и имеем дерзновение молиться не только о нем, но и непосредственно ему самому. Мы можем молиться владыке Антонию о наших нуждах душевных и телесных, потому что знаем, что как при жизни, так и после смерти он заботиться о нас, молится о нас, о нашем спасении, не перестает умолять Господа о прощении наших грехов.
Сейчас, в конце панихиды, мы споем завершающее песнопение и пожелаем митрополиту Антонию пребывать в вечной Божественной памяти. Аминь.
Биография митрополита Антония
|
|
АНТОНИЙ, митрополит Сурожский (в миру Андрей Борисович Блум, Bloom) родился 19 июня 1914 года в Лозанне (Швейцария) в семье сотрудника российской дипломатической службы. Предки по линии отца — выходцы из Шотландии, обосновались в России в петровское время. По матери митрополит Антоний состоит в родстве с выдающимся русским композитором А.Н. Скрябиным. Раннее детство Андрея Блума прошло в Персии, где его отец был консулом. После революции 1917 г. семья оказалась в эмиграции и после нескольких лет скитаний по Европе, в 1923 г. осела во Франции. Здесь прошла юность будущего митрополита, отмеченная мытарствами эмигрантского бытия и глубоко осознанной устремленностью жить для России. Мальчик рос вне Церкви, но однажды подростком услышал беседу о христианстве видного богослова, который, однако, не умел говорить с детьми, выше всего ценившими мужество и военную доблесть. Вот как вспоминает этот опыт сам Владыка Антоний:
«Он говорил о Христе, о Евангелии, о христианстве /…/, доводя до нашего сознания все сладкое, что можно найти в Евангелии, от чего как раз мы шарахнулись бы, и я шарахнулся: кротость, смирение, тихость — все рабские свойства, в которых нас упрекают, начиная с Ницше и дальше. Он меня привел в такое состояние, что я решил /…/ ехать домой, обнаружить, есть ли у нас дома где-нибудь Евангелие, проверить и покончить с этим; мне даже на ум не приходило, что я не покончу с этим, потому что было совершенно очевидно, что он знает свое дело. /…/ Евангелие у мамы оказалось, я заперся в своем углу, обнаружил, что Евангелий четыре, а раз так, то одно из них, конечно, должно быть короче других. И так как я ничего хорошего не ожидал ни от одного из четырех, я решил прочесть самое короткое. И тут я попался; я много раз после этого обнаруживал, до чего Бог хитер бывает, когда Он располагает Свои сети, чтобы поймать рыбу; потому что прочти я другое Евангелие, у меня были бы трудности; за каждым Евангелием есть какая-то культурная база. Марк же писал именно для таких молодых дикарей, как я — для римского молодняка. Этого я не знал — но Бог знал, и Марк знал, может быть, когда написал короче других. И вот я сел читать; и тут вы, может быть, поверите мне на слово, потому что этого не докажешь./…/Я сидел, читал, и между началом первой и началом третьей главы Евангелия от Марка, которое я читал медленно, потому что язык был непривычный, я вдруг почувствовал, что по ту сторону стола, тут, стоит Христос. И это чувство было настолько разительное, что мне пришлось остановиться, перестать читать и посмотреть. Я смотрел долго; ничего не видел, не слышал, чувствами ничего не ощущал. Но даже когда я смотрел прямо перед собой на то место, где никого не было, у меня было яркое сознание, что тут несомненно стоит Христос. Помню, я тогда откинулся и подумал: если Христос живой стоит тут — значит, это воскресший Христос; значит я достоверно знаю лично, в пределах моего личного, собственного опыта, что Христос воскрес и, значит, все, что о Нем говорится, — правда».
Эта встреча определила всю последующую жизнь Андрея Блума - не внешние ее события, а содержание. Митрополит Антоний вспоминает:
«Как только я 14-летним мальчиком прочел Евангелие, я почувствовал, что никакой иной задачи не может быть в жизни, кроме как поделиться с другими той преображающей жизнь радостью, которая открылась мне в познании Бога и Христа. И тогда, еще подростком, вовремя и не вовремя, на школьной скамье, в метро, в детских лагерях я стал говорить о Христе, каким Он мне открылся: как жизнь, как радость, как смысл, как нечто настолько новое, что оно обновляло все. Если не было бы недопустимым применять к себе слова Священного Писания, я мог бы сказать вместе с апостолом Павлом: “Горе мне, если не благовествую” (1 Кор. 9, 16). Горе, потому что не делиться этим чудом было бы преступлением перед Богом, это чудо совершившим, и перед людьми, которые по всей земле сейчас жаждут живого слова о Боге, о человеке, о жизни…»
После средней школы Андрей Блум окончил биологический и медицинский факультеты университета Сорбонна в Париже. В 1931 году был посвящен в стихарь для служения в храме Трехсвятительского подворья, единственного тогда храма Московского Патриархата в Париже, и с этих ранних лет неизменно хранил каноническую верность Русской Патриаршей Церкви. 10 сентября 1939 г., перед уходом на фронт хирургом французской армии, тайно принес монашеские обеты. Андрей Блум был пострижен в мантию с именем Антоний (в честь преп. Антония Киево-Печерского) 16 апреля 1943 г., под Лазареву субботу. Постриг совершал настоятель Подворья и духовник постригаемого архимандрит Афанасий (Нечаев). Во время немецкой оккупации монах Антоний был врачом в антифашистском подполье.
После войны продолжал медицинскую практику до 1948 года, когда митрополит Серафим (Лукьянов), в ту пору - Экзарх Московского Патриарха в Западной Европе, призвал его к священству. 27 октября 1948 г. монах Антоний был рукоположен во иеродиакона, а 14 ноября - во иеромонаха. Митрополит Серафим направил отца Антония на пастырское служение в Англию, духовным руководителем Православно-англиканского Содружества св. мч. Албания и преп. Сергия. В связи с этим иеромонах Антоний переселился в Лондон.
С 1 сентября 1950 г. иеромонах Антоний - настоятель храмов св. ап. Филиппа и преп. Сергия в Лондоне. Храм св. ап. Филиппа, предоставленный приходу Англиканской церковью, со временем был заменен храмом во имя Успения Божией Матери и Всех Святых, настоятелем которого отец Антоний стал 16 декабря 1956 года. В январе 1953 г. отец Антоний был удостоен сана игумена, к Пасхе 1956 г. — сана архимандрита.
30 ноября 1957 г. архимандрит Антоний был хиротонисан во епископа Сергиевского, викария Экзарха Патриарха Московского в Западной Европе. Хиротонию совершили в Лондонском соборе тогдашний Экзарх, архиепископ Клишийский Николай (Ерёмин) и епископ Апамейский Иаков, викарий Экзарха Константинопольского Патриарха в Западной Европе. В октябре 1962 г. епископ Антоний был назначен на вновь образованную на Британских островах, в рамках Западноевропейского Экзархата, Сурожскую епархию, с возведением в сан архиепископа.
С января 1963 г, после ухода на покой митрополита Николая (Еремина), Владыка Антоний был назначен исполняющим обязанности Экзарха Патриарха Московского в Западной Европе. В мае 1963 г. был награжден правом ношения креста на клобуке. 27 января 1966 г. архиепископ Антоний был возведен в сан митрополита и утвержден в должности Патриаршего Экзарха в Западной Европе. Это служение митрополит Антоний нес до весны 1974 года, когда было удовлетворено его прошение об освобождении от административных обязанностей Экзарха для более полного посвящения себя устроению епархиальной жизни и пастырскому окормлению непрестанно умножающейся паствы.
За годы служения Владыки Антония в Великобритании единственный приход, объединявший малочисленную группу эмигрантов из России, превратился в многонациональную епархию, канонически организованную, со своим уставом и многообразной деятельностью. Приходы епархии и отдельные ее члены ответственно несут свидетельство православной веры, укорененной в Евангелии и в святоотеческом предании. Епархия непрестанно растет, что особенно примечательно на фоне кризиса веры, охватившего западный мир, и того факта, что все христианские деноминации Запада теряют своих членов и численно уменьшаются.
О личности и деятельности митрополите Антонии высоко отзываются представители инославных христианских конфессий Британии. В частности, доктор Роберт Ранси, Архиепископ Кентерберийский отмечал: «Народ нашей страны — христиане, скептики и неверующие — в огромном духовном долгу перед митрополитом Антонием. …Он говорит о христианской вере с прямотой, которая вдохновляет верующего и призывает ищущего … Он неустанно трудится во имя большего взаимопонимания между христианами Востока и Запада и открывает читателям Англии наследие православных мистиков, особенно мистиков Святой Руси. Митрополит Антоний — христианский деятель, заслуживший уважение далеко за пределами своей общины». Степень почетного доктора богословия Владыка Антоний получил от Абердинского университета с формулировкой «за проповедь слова Божия и обновление духовной жизни в стране». Митрополит Антоний широко известен не только в Великобритании, но и по всему миру как выдающийся пастырь-проповедник. Его постоянно приглашают выступать перед самой разнообразной аудиторией (включая радио- и телепередачи) с проповедью Евангелия, православного благовестия о живом духовном опыте Церкви.
Особенность творчества Владыки в том, что он не пишет книг специально: его слово рождается как устное обращение к слушателю, — не безликой толпе, а каждому человеку, нуждающемуся в живом слове о Живом Боге. Поэтому все изданное печатается по магнитофонным записям и сохраняет звучание этого живого слова.
Первые книги митрополита Антония о молитве, о духовной жизни вышли на английском языке еще в 1960-ые годы. Сегодня они переведены на многие языки мира. В последние годы труды Владыки Антония широко издаются в России огромными тиражами - и отдельными книгами, и на страницах периодической печати, как церковной, так и светской. Особой любовью книги митрополита Антония пользуются у воцерковляющейся интеллигенции.
В России слово Владыки звучало многие десятилетия благодаря религиозным передачам русской службы BBC. Его приезды в Россию всякий раз неизменно становились значительным событием в церковной жизни. Магнитофонные записи и самиздатские сборники его проповедей (и бесед в узком кругу близких людей на частных квартирах), словно круги по воде, расходились далеко за пределы Москвы. Его проповедь, в первую очередь — проповедь Евангельской Любви и Свободы, имела громадное значение в советские годы. Духовный опыт, который не только носит в себе, но умеет передать окружающим митрополит Антоний — глубоко личностные (хотя не замкнутые на личном благочестии) отношения с Богом, Любовью воплощенной, встреча с Ним «лицом к лицу» человека, который, при всей несоизмеримости масштаба, стоит свободным участником этой встречи. И хотя Владыка часто подчеркивает, что он «не богослов», не получил систематического «школьного» богословского образования, но его слово заставляет вспомнить святоотеческие определения: богослов — тот, кто чисто молится; богослов — тот, кто знает Бога Самого…
Кроме уже упомянутой награды от Абердинского университета (1973 г.), митрополит Антоний — почетный доктор богословия факультетов Кембриджа (1996 г.), а также Московской Духовной Академии (1983 г. — за совокупность научно-богословских проповеднических трудов). 24 сентября 1999 г. Киевская Духовная академия присудила митрополиту Антонию Сурожскому степень доктора богословия honoris causa.
Митрополит Антоний — участник богословских собеседований между делегациями Православных Церквей и представителями Англиканской церкви (1958 г.), член делегации Русской Православной Церкви на празднованиях тысячелетия православного монашества на Афоне (1963 г.), член Комиссии Священного Синода Русской Православной Церкви по вопросам христианского единства, член Центрального Комитета Всемирного Совета Церквей (1968-1975 гг.) и Христианской медицинской комиссии ВСЦ; участник Ассамблей Всемирного Совета Церквей в Нью-Дели (1961 г.) и Упсале (1968 г.), член Поместных Соборов Русской Православной Церкви (1971, 1988, 1990 гг.). Владыка Антоний имеет награды: Бронзовую медаль Общества поощрения добра (1945 г., Франция), орден св. кн. Владимира II ст. (РПЦ, 1961 г.), орден св. ап. Андрея (Вселенский Патриархат, 1963 г.), Browning award (США, 1974 г.— «за распространение христианского благовестия»), Ламбетский крест (Англиканская церковь, 1975 г.), орден преп. Сергия II ст. (РПЦ, 1979), св. кн. Владимира I ст. (РПЦ, 1989 г.), св. кн. Даниила Московского I ст. (РПЦ, 1994 г.), преп. Сергия I ст. (РПЦ, 1997), свт. Иннокентия Московского II степени (РПЦ 1999 г.). К 45-летию архиерейской хиротонии Высокопреосвященнейший Антоний, митрополит Сурожский, указом Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II удостоен ордена св. Макария, Митрополита Московского II степени.
|
|
|
|
Кафедральный собор Успения Божией Матери и Всех Святых в центре Лондона |
|
Размышления у гроба владыки Антония
В воскресенье 3 августа о. Михаил объявил на литургии, что владыка Антоний находится в критическом состоянии и за него будут дважды в день совершаться молебны. У меня и в этот, и на следующий день было на службах ощущение особой близости со всеми молящимися. В понедельник, день св. равноапостольной Марии Магдалины, как только начался вечерний молебен, пришла весть о кончине владыки. Вместо молебна была отслужена первая из панихид, служившихся утром и вечером до погребения тела 13 августа. Во время этой панихиды, да и во все время до похорон Владыки, многие испытывали чувство просветленности и полноты жизни. Но казалось, что она замедлила свой ход, и переживалось это не только внутренне, но и физически из-за продолжающейся летней жары. Неизвестно мне было, что должно произойти, но ожидание чего-то было исполнено тишины и торжественности.
Тело Владыки перенесли в собор за три дня до похорон. Мне казалось, что это он сам вернулся домой: ведь здесь он служил около пятидесяти лет, предстоя Христу в молчании и горении духа; здесь проповедовал и проводил беседы. Сюда приходили к нему тысячи людей. Каждый нажимал кнопку звонка на синей боковой двери, и Владыка выходил к нему. Собор был для Владыки местом, полным глубокого мира и радости, несмотря на то, что долгие годы люди изливали здесь ему свои горести, душевную боль и сомнения. Сюда же и вернулся наш Владыка...
Когда гроб приблизился к храму, его встретил звон похоронного колокола, как бы давая исход нашей скорби своим торжественно-размеренным звучанием. Впереди шел владыка Василий. В соборе духовные чада Митрополита Антония, - священники и миряне, - окружили гроб перед аналоем. На всех нас сошло молчание. «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, - просила я, - буди с нами...» После кратких молитв мы все подошли ко гробу, как бы приветствуя нашего пастыря в его родном доме. Многие из нас, до этого момента, долго его не видели. Владыка лежал, - тихий и безмолвный. (Меня поразило, как мал он был ростом). Вокруг царило чувство глубокого покоя.
Еще до прибытия тела Владыки, во время многих панихид, чувство жизни и просветленности постепенно усиливалось, подготавливая нас к встрече с ним. И теперь мне казалось, что перед нами лежит не он, а икона того незримого мира, который он так ясно видит теперь. И у меня тоже была возможность «увидеть», убедиться, что ныне Владыка со Христом, со святыми, что он достиг своей Субботы, и это смягчало мою боль. В душе звучали слова, совсем недавно услышанные мною из его уст: «Я знаю одно, - что после моей смерти я не разлучусь ни с вами, ни с епархией». Он произнес это, как бы говоря с самим собою, будто повторяя всем известный факт, а не свою личную веру выражая. И, глядя на него теперь, я недоумевала: разве возможно, чтобы он или любой из нас умер? Ибо Владыка был так полон жизни, жизни Христовой, что умереть не мог. И мы тоже не умрем. Это казалось таким очевидным!..
После того, как все приложились к телу Владыки, случилось нечто замечательное и неожиданное. Люди безмолвным кольцом окружили гроб и долго стояли возле него. Не было произнесено ни слова. Все вокруг было полно благоговейным, любовным молчанием: будто мир и покой Владыки изливались на нас, а от нас вновь возвращались к нему. Нечто похожее случилось и накануне похорон, уже после наступления темноты, около десяти вечера. Никто не хотел уходить домой. Даже дети сбежались, чтобы побыть с Владыкой. Всем хотелось остаться с ним немного подольше - в бдении и душевном покое. Ощущение того, что все мы причастны неизреченной, незримой красоте, было сильнее печали.
В день погребения жара достигла апогея, и, чтобы несколько ее умерить, в храме поставили вентиляторы. Литургия началась в 8.30, а после нее, в 11 часов, было отпевание. Знавшие и любящие Владыку люди съехались со всего мира. Служило столько священников, что все они не могли поместиться в алтаре, и некоторые из них молились вместе с народом. Единственный раз в своей жизни Владыка Антоний был среди нас благословляем епископом своей епархии. Однако, лежа в гробу в центре храма, он как бы сам и совершал службу. Он одновременно и был благословляем, и невидимо благословлял нас.
Почти через пять часов непрерывной молитвы заупокойная служба подошла к концу. Митрополит Минский, Филарет, Архиепископ Фиатирский Григорий, Владыка Василий и Архиепископ Кентерберийский с глубоким чувством рассказали в своем надгробном слове о том, как Владыка Антоний повлиял и на их жизненный путь, и на современное христианство в целом. По окончании их речей, все подходили ко гробу по одному, чтобы попрощаться с нашим пастырем, а хор пел ему «Вечная память».
После того, как последний из пришедших проститься с Владыкой поцеловал его руку, мы встали с зажженными свечами вокруг гроба - в последний раз. Была полная и глубокая тишина - тишина, которую он так любил в жизни. Затем о. Иоанн прочел отрывок из Евангелия, Евангелия воскресения: Мария Магдалина у гроба и слова Христа : «Любишь ли меня? Паси овец Моих».
Затем шестеро священников подняли гроб и осторожно понесли его на своих плечах. Каждого из них Владыка взрастил и поддерживал, молился за них - сейчас была их очередь. Последнее благословение было преподано во дворе, когда гроб водружали в блестящий черный катафалк. Шестеро священников стояли по обе стороны автомобиля, словно солдаты на параде. Яркий солнечный свет пронизывал их фигуры, окна автомобиля, стоящий внутри него гроб, и в отражениях казалось, что священники находились не только снаружи, но и внутри катафалка, рядом с гробом. Не было больше границы между ними.
Затем мы отправились на Old Brompton, очень красивое кладбище, и ожидали прибытие катафалка. Мы стояли возле приготовленной могилы в старой части кладбища, рядом с похороненными здесь же мамой и бабушкой владыки Антония. Было довольно много людей, внимание всех было приковано к длинной аллее, идущей от центральных ворот. Вдалеке показался катафалк и затем остановился, его фары при дневном свете горели огнем. Шестеро других священников подняли гроб на свои плечи. Когда они начали медленно двигаться по направлению к нам, мне казалось, что Владыка сам радостно шел впереди них. Пение хора сопровождало всю процессию, вплоть до момента опускания гроба в могилу. Потом в тишине, один за одним, все подходили, прощались и бросали горсть земли в могилу. Нарушив тишину, вдруг несколько голосов начали петь Пасхальные песнопения, люди постепенно стали подхватывать, и затем мы уже все пели «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав».
Когда последним человеком была брошена горсть земли на прощание, нахлынула глубочайшая тишина, наполненная глубоко почтения, благоговения и трепета. Могилу засыпали землей. Над могилой водрузили крест, и мы все пели «Кресту Твоему поклоняемся, Владыко».
Уже смеркалось, когда люди наконец стали расходиться и направились в церковь на поминки, унося с собой удивительное чувство радости, дарованное нам, несмотря на утрату дорогого нашим сердцам Владыки.
Freke De Graaf, врач из Голландии
(По материалам сайта «Митрополит Сурожский Антоний»)
