Сегодня о Татьяне Гримблит снимают документальные фильмы, называют "выдающимся православным миссионером" и "всероссийской благодетельницей". В жизни же она была просто христианкой в истинном понимании этого слова — не больше, но и не меньше. Просто жить ей довелось во времена, когда быть христианином в России уже было подвигом.
Родилась она в конце 1903 года в Томске в семье служащего акцизного управления Николая Гримблита и до революции успела только поступить в гимназию, заканчивать которую пришлось уже при советской власти, в 1920-м. В том же году умер ее отец, и вчерашняя гимназистка пошла работать. В этой житейской ситуации не было бы ничего необычного, если бы не место, которое она выбрала для службы — детская трудовая колония "Ключи". Что такое беспризорщина времен гражданской войны, тем, кто смотрел хотя бы "Республику ШКИД", можно не объяснять.
С этими исковерканными войной и борьбой за выживание малолетками "кисейная барышня" Татьяна проработала 5 лет — с перерывом на арест. И почти весь заработок и то, что ей удавалось собрать в томских церквях, тратила на продукты и вещи для заключенных городской тюрьмы, число которых в те годы в три раза превышало норму.
В 1923-м она повезла передачи заключенным в Иркутск. Там ее первый раз арестовали, расценив подобную благотворительность как "контрреволюционную деятельность". Но на первый раз, продержав для острастки 4 месяца, отпустили. Второй раз ОГПУ задержало ее в 1925-м — ненадолго, всего на неделю. Но к этому времени она знала уже многих православных священников и архиереев, которыми забиты были сибирские тюрьмы, и помощь ее стала более адресной. Что, естественно, не осталось без внимания — на нее стали собирать материал и вскоре снова арестовали.
Характеристика в ее "деле" сообщала: "Татьяна Николаевна Гримблит имеет связь с контрреволюционным элементом духовенства, которое находится в Нарымском крае, в Архангельске, в Томской и Иркутской тюрьмах. Производит сборы и пересылает частью по почте, большинство с оказией. Гримблит во всех тихоновских приходах имеет своих близких знакомых, через которых и производятся сборы".
Весной 1926 года как "вдохновительнице тихоновского движения в губернии" ей дали 3 года ссылки в Коми. Через год этапом через всю страну выслали отбывать оставшийся срок в Казахстан, но весной 1928-го освободили по амнистии, и она приехала в Москву, к знакомому священнику – архимандриту Гавриилу (Игошкину), который служил в храме святителя Николая в Пыжах, на территории закрытой к тому времени Марфо-Мариинской обители.
Татьяна пела там на клиросе. Вся жизнь ее теперь была подчинена выбранному ей служению — помощи находящимся в ссылках и тюрьмах, в которых оказывалось все больше и больше православного духовенства. Тогда их еще (или уже) массово не расстреливали, а по большей части ссылали. Но положение их в ссылке было катастрофическим.
Ссыльных тогда вообще неохотно брали на работу, некоторые из них из-за этого буквально умирали от голода. Сосланные священнослужители, среди которых было много старых и физически слабых людей, находились, пожалуй, в самом тяжелом положении, так как на работу предпочитали брать выносливых крестьян. Голод и эпидемии производили ужасающие опустошения среди ссыльного духовенства. Особенно тяжело приходилось семейным клирикам, дети которых умирали в первую очередь. Ссыльные священнослужители в ветхих рясах просили милостыню по дворам. Немало священников попадало и в лагеря.
В Москве в начале 1930-х "церковников" арестовывали тысячами. Взяли в 1931-м и Татьяну. В 26 лет это был уже 4-й ее арест и второй срок — 3 года лагеря по знаменитой статье 58-10. В Вишерском ИТР, в городе Усолье, ей, правда, сильно повезло — удалось подучиться на фельдшера и через год условно-досрочно освободиться с запретом жить в 12 городах СССР, включая, естественно, и Москву.
Она выбрала Юрьев-Польский, потом перебралась в Александров, потом поближе к Троице-Сергиевой лавре — в село Конствнтиново, рядом с Сергиевым Посадом. Работала фельдшером, медсестрой, лаборанткой. И, как всегда, занималась своим главным делом — помогала заключенным. Теперь не только материально, но и морально — она вела обширную переписку, которую очень ценили даже маститые архиереи.
Вот и 6 сентября 1937 года, когда ее пришли арестовывать в пятый раз, она писала очередное письмо священнику в ссылку. Пришлось оборвать на полуслове. А уже 21 сентября состоялся последний допрос, после которого "тройка" УНКВД по Московской области приговорила Татьяну Гримблит к расстрелу по ст.58-10 УК РСФСР за "антисоветскую агитацию, помощь заключенным и религиозные разговоры". И 23 сентября на Бутовском полигоне приговор привели в исполнение. Ей было 33 года. Говорят, возраст Христа.
В 2002 году Татьяна Гримблет была причислена к лику новомучеников и исповедников Российских, а 4 ноября 2005 года по благословению митрополита Ювеналия в ограде Казанской церкви в Реутове был совершен чин на основание нового храма в честь архистратига Божия Михаила и мученицы Татианы (Гримблит).
РИА новости / klikovo.ru
