Авва Иосиф безмолвствовал в пустыне ниж­него Египта, прилежащей городу Панефосу. Он был из первых граждан города Тмуя, имел уче­ность мира сего и знал хорошо греческий язык.¹⁰⁹⁰

Авва Пимен спросил авву Иосифа: «Научи меня: как мне сделаться монахом?» Старец от­вечал: «Если хочешь обрести покой в этом и в бу­дущем веке, то при всяком случае говори себе: 'я — кто?" и не осуждай никого».¹⁰⁹¹

Брат вопросил авву Иосифа, говоря: «Что мне делать? Я не могу ни поститься, ни работать, ни подавать милостыни». Старец отвечал ему: «Если не можешь совершать ни одной из упо­мянутых тобою добродетелей, то по крайней мере храни совесть и свою и ближнего твоего от
всякого зла, — и спасешься: Бог ищет от души безгрешия».¹⁰⁹²

Поведал некоторый брат: «Пришел я од­нажды в Нижнюю Гераклию к авве Иосифу. В монастыре его было великолепное древо — смо­ковница. При наступлении утра он сказал мне: "Поди, покушай плодов смоковницы." Была тог­да пятница; я не исполнил сказанного старцем,
чтоб не нарушить церковного постановления о посте. После этого умолял я его, говоря: "Бога ради объясни мне твой поступок. Ты повелел мне с утра употребить пищу, а я по причине поста не сделал этого, — и стыдно мне тебя! Недоумеваю, в каком разуме дал ты мне, старец, приказание употребить пищи, и что хотел выразить этим?" Авва отвечал:' 'Отцы сначала говорят братиям сло­во наиболее в виде испытания, а не прямо. Когда же увидят, что они исполняют и извращенное приказание, то уже не испытывают их непра­вильными приказаниями, но наставляют исти­не, убедившись в их послушании"».¹⁰⁹³

Такой образ действовання не должен быть допущен в наше время по скудости преуспеяния в наставниках и по скудости благого произволения во вступающих в монастырь. Почтим благоговейным созерцанием сво­боду в действовании древних иноков, родившуюся от великого преуспеяния! Почтим ее благоговейным ук­лонением от подражания ей, в сознании нашего недостаточества!

5. Авва Лот, посетив авву Иосифа, сказал ему: «Отец мой! По силе моей я исполняю малое мо­литвенное правило, соблюдая умеренный пост, занимаюсь молитвою, поучением и безмолвием, стараюсь наблюдать чистоту, не принимая гре­ховных помыслов: что надлежит мне еще сде­лать?» Старец встал и простер руки к небу: пер­сты его соделались подобными десяти возженным светильникам. Он сказал авве Лоту: «Если хочешь — будь весь, как огнь. Не возможешь соделаться монахом, если не будешь пламенеть весь, как огнь».¹⁰⁹⁴

Благодатное осенение умной молитвы, при котором инок начинает ощущать в себе веяние необыкновен­ной тишины, стяжавает опытное познание сердечно­го безмолвия, с особенным удобством отталкивает приближающиеся к нему греховные помыслы и ощу­щения, — есть первая степень преуспеяния в умной молитве. На ней не должно останавливаться подвиж­нику: должно при помощи плача стремиться к боль­шему преуспеянию, которому нет предела. Умная молитва — жилище небесного Царя: в этом дворце чер­тогам несть числа; за великолепными и обширными чертогами следуют другие, более великолепные и об­ширные чертоги.

Брат спросил авву Иосифа: «Если настанет гонение, куда лучше бежать, в мир или в пусты­ню?» Старец отвечал: «Поди туда, где живут пра­вославные, и поместись близ них».¹⁰⁹⁵

Брат хотел выйти из общежительного мо­настыря и избрать жительство отшельника. Он открыл намерение свое авве Иосифу и просил у него совета. Старец сказал ему. «Живи там, где видишь, что нет ничего вредного для души твоей и где ты можешь пребывать в мире». Брат отве­чал: «Я мирствую и в общежитии, и в отшельни­честве». Старец сказал на это: «Положи помыс­лы твои как бы на весы, и где видишь больше пользы для души твоей, где достигаешь больше­го смирения, там и живи».¹⁰⁹⁶

Один из старцев пришел к другому старцу, возлюбленному своему, чтоб вместе с ним посе­тить авву Иосифа. Пришедший сказал хозяину: «Прикажи ученику твоему, чтоб он приготовил в дорогу с нами осла». Хозяин отвечал: «Пригласи его, и он сделает по желанию твоему». «А как его зо­вут?» — спросил пришедший. «Не знаю», — отве­чал хозяин. «Сколько времени живет он с тобою, что ты еще не знаешь имени его!» — опять спро­сил пришедший. «Два года», — отвечал хозяин. На это сказал пришедший: «Если ученик твой при тебе живет два года и ты не знаешь имени его, то зачем мне узнавать шля его для одного дня».¹⁰⁹⁷

Древние иноки-безмолвники, храня со всевозможным тщанием безмолвие души, крайне охранялись от лю­бопытства, от всякого излишнего знания, могущего нарушить безмолвие сердца и прервать его таинствен­ную беседу с Богом. Этому должны подражать по на­шим силам и мы, иноки последнего времени, чтоб по­лучить возможность хотя несколько сосредоточивать­ся в себя для умной молитвы. Ученик великого скитс­кого безмолвника, аввы Филимона, поведал: «Когда я уходил из келии на какое-либо служение, авва никог­да не спрашивал меня: куда и для чего идешь? Опять, когда я возвращался, он никогда не спрашивал: где был и что делал? Однажды я отлучился в Александ­рию по делу монастырскому, оттуда переехал на ко­рабле в Константинополь для исправления церков­ных потребностей, занялся там посещением благого­вейных братий, потом возвратился в Александрию, не дав о себе никакого известия служителю Божию. Про­быв довольно времени в Александрии, я возвратился к нему в Скит. Он, увидев меня, обрадовался, привет­ствовал меня и сотворив молитву, сел, но отнюдь ни о чем не спросил меня, потому что умом пребывал в духовном видении, в которое возводит и в котором почти постоянно содержит истинного безмолвника умная молитва».¹⁰⁹⁸

9. Поведали: Когда авва Иосиф Панефосский кончался, — сидели у него старцы. Посмотрев на дверь, он увидел диавола, сидевшего у двери. Тог­да, подозвав к себе ученика своего, авва сказал ему. «Подай жезл: он думает, что я состарился и не могу управиться с ним». Ученик исполнил это: авва взял жезл, и старцы видели, что диавол, в подобии со­баки, пробрался в дверь и исчез.¹⁰⁹⁹