От первых веков христианства до нас дошло лишь весьма незначи­тельное число прямых свидетельств о том, как Новый Завет принял свою сегодняшнюю форму. Тем не менее реконструировать это — вполне в наших силах. Первые хри­стианские общины, вероятно, сле­довали обычаю, принятому в иудей­ских синагогах, и читали во время собраний определенные места из Ветхого Завета. Для христиан было естественным дополнять чтение ветхозаветных Писаний какими-то рассказами о жизни и учении Иисуса Христа.

На первых порах делиться сво­ими воспоминаниями мог кто-ни­будь из тех, кто знал Иисуса в Его земной жизни. Но число церквей росло, очевидцев становилось все меньше, и наконец возникла необ­ходимость записывать эти исто­рии. Именно так, скорее всего, и появились четыре Евангелия (от Матфея, Марка, Луки и Иоанна), занявшие важное место в богослу­жении первых церквей и их жизни в целом.

Кроме того, апостолы и их по­мощники оставили после себя множество писем к различным об­щинам и отдельным людям. Так как эти послания содержали в себе общие наставления в вопросах христианской жизни и веры, их по­лезность скоро была признана всей Церковью. Деяния Апостолов были приняты, потому что продол­жали историю, начатую в Еванге­лии от Луки. Эта книга — един­ственная — донесла до нас по­дробности жизни ранней Церкви.

К 200 г. н.э. из всех сказаний об Иисусе официальное признание Церкви получили только четыре Евангелия, хотя существовали и многочисленные апокрифы. Цер­ковь вполне определенно прини­мала в качестве авторитетного сви­детельства о жизни и учении Иису­са Христа лишь Евангелия от Мат­фея, Марка, Луки и Иоанна. Уже тогда послания апостола Павла имели в жизни Церкви равное зна­чение с Евангелиями.

Что же касается других книг Но­вого Завета, то они стали общепризнанными позднее. На­пример, Откровение несомненно читали уже во II веке, но до III столетия эта книга не имела широкого распространения. Послание к Ев­реям на христианском Востоке вошло в обиход в конце I века, но для того, чтобы оно получило при­знание на Западе, потребовалось значительно больше времени. Это послание не принималось Запад­ной церковью вплоть до IV века (отчасти из-за сомнений в том, что его автором действительно являет­ся апостол Павел).

Авторитет Священного Писания не сразу был признан за Вторым посланием Петра, 2-м и 3-м посла­ниями Иоанна, за посланиями Иакова и Иуды. Возможно, при­чина в содержании перечисленных книг. Дело в том, что тексты Ново­го Завета сначала использовались преимущественно для публичного чтения. Ценность текстов, кото­рые не подходили для этой цели, представлялась ограниченной.

Нельзя вообразить себе, чтобы какой-нибудь церковный собор мог произвольно решить, какие именно книги составляют Новый Завет. Просто с течением времени стало ясно, что определенные Пи­сания обладают всеобщим автори­тетом, а кроме того, полезны и не­обходимы для Церкви. На Лаоди­кийском (363 г.) и Карфагенском (397 г.) соборах епископы утверди­ли список книг Нового Завета, со­ответствующий нашему за одним лишь исключением: в Лаодикий­ском списке отсутствовала книга Откровения.

Церкви прежде всего заботились о том, чтобы писания, включаемые в Новый Завет, действительно от­ражали духовный опыт апостолов — людей, которые были ближе всех к Иисусу Христу.