На главную
страницу

Учебные Материалы >> Литургика.

Епископ Афанасий (Сахаров). О ПОМИНОВЕНИИ УСОПШИХ ПО УСТАВУ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ

Глава: Продолжение главы III

КОНДАК И ИКОС НА ПАНИХИДЕ

По шестой песни канона на панихиде полагаются кондак и икос. На службе, предназначаемой для повечерии, кондака не бывает, его заменяет седален. Иногда при малой степени празднования не бывает кондака в минейной службе, предназначенной для утрени, — тогда вместо него поется мученичен гласа (200). На панихиде же не только кондак, но и икос, как в минее бывает при сравнительно большой степени празднования. На молебне обычно икоса не бывает, не бывает его иногда и на утрени (201).

Заупокойный кондак у нас обычно не опускается, но от икоса поются лишь последние его слова: надгробное рыдание творяще песнь аллилуиа. Такое сокращение икоса бессмысленно само по себе, так как то, что сохра­няется, не представляет даже целой фразы, целой мысли. Но гораздо важ­нее то, что пение только последних слов икоса, с опущением всего основ­ного содержания его, искажает значение заупокойной молитвы, придает иной, несвойственный смысл ангельской песни аллилуиа (202).

Получается впечатление, что молитва об умерших есть только рыдание, и что аллилуиа и есть именно это заупокойное, надгробое рыдание. Так, у нас аллилуиа по большей части считают только похо­ронной, поминальной, скорбной песнью. Между тем, полный текст ико­са дает совершенно иную мысль и последним словам его. Для созданно­го, хотя и от земли, но предназначенного не для земли, возвращение в землю, как не соответствующее предназначению, естественно вызывает надгробное рыдание. Но для христианина это рыдание совсем не то, что надгробное рыдание не имущих упования (203).

Для имущих упование надгробное рыдание о возвращении в землю растворяется мыслию о том, что это совершается по Божию повелению. А что повелено Богом, то все — благо. Поэтому христианин и рыдая хвалит Господа (204), его надгробное рыдание сплетается, соединяется

с евангельскою хвалою Богу: «аллилуиа», которая сама по себе никогда не может стать рыданием, а всегда, даже и в заупокойных последо­ваниях, остается ангельскою хвалебною песнею.

 

«БЛАГОСЛОВИМ ОТЦА И СЫНА И СВЯТАГО ДУХА ГОСПОДА»

На 8-й песни канона панихиды по традиции, подкрепленной опреде­ленным указанием в последовании по исходе души от тела, вместо обычного Слава... поется: Благословим Отца и Сына и Святаго Духа Господа. Это опять сближение панихиды с важнейшими службами. На молебне этого припева нет. Там обычное Слава. А припев Благословим Отца и Сына и Святаго Духа Господа употребляется только на утрени, да на исключительных канонах, читаемых на повечерии в празднества Рождества Христова и Богоявления и на Страстной Седмице (205). А вот всех других случаях на повечериях обычное: Слава:

 

ТРОПАРИ «СО ДУХИ ПРАВЕДНЫХ»

По окончании канона поется Трисвятое и после Отче наш и возгласа тропарь глас 4-й: «Со духи праведных скончавшихся»... На утрени после последнего Трисвятаго никогда не может быть более 3-х тропарей, включая сюда и богородичен. На панихиде с бого­родичном 4 тропаря, — это потому, что данные тропари соответствуют стихирам в конце утрени, тем более, что 3 их этих тропарей упот­ребляются в Октоихе именно в качестве стихир (206).

 

ЗАУПОКОЙНАЯ СУГУБАЯ ЕКТЕНИЯ

За тропарями Со духи праведных следует заупокойная сугубая ектения. От обычных малых заупокойных ектений она отличается первым прошением и тем, что к каждому прошению Господи помилуй припевается по трижды. Но в то время, как на малых ектениях после возглашения: Господу помолимся следует сорокократное Господи помилуй, на ектении сугубой оно поется всего один раз. Это потому, что на малых ектениях иерей и на тайной молитве Боже духов, поминает прежде успоших по ряду, т. е. по синодикам. Ектения сугубая произносится в самом конце панихиды, когда, предполагается, все синодики прочитаны и, может быть, даже не по разу. Да и естественное утомление после некороткой службы побуждает не удлинять ее еще. Потому на тайной молитве здесь не следует уже поминать по именам, а достаточно ограничиться общей формулой, которая и дается в данном месте в самом последовании панихиды. Тогда как на малых ектениях указывается поминать преждеусопших по ряду, что, конечно, означает чтение по порядку синодиков с именами, на сугубой ектении о поминовении на молитве Боже духов дается иное указание и поминает яже от века умершия и братию нашу, зде лежащия и повсюду православныя христианы. Во время медленного и однократного пения Господи помилуй можно сравнитель­но спокойно прочитать тайную молитву со включением в нее вместо многих имен этой общей формулы, от века умерших отец и братий наших, зде лежащих и повсюду православных христиан.

Кроме панихиды, сугубая заупокойная ектения употребляется еще в последовании по исходе души от тела, четырежды в последовании погребения (207), на обычной литии, в чинах над кутией и по литургии. Во всех остальных случаях на всех заупокойных службах возглашается малая заупокойная ектения. Только в последовании погребения, где во всех случаях произносится всего одно имя погре­бенного, а на всех малых заупокойных ектениях Господи помилуй во время молитвы Боже духов поется всего только один раз. Это лишний раз подтверждает отмеченное выше обстоятельство, что вообще на­значение во время этой молитвы однократното Господи помилуй не­пременно предполагает сокращение до минимума возношения на ней имен усопших. Как бы взамен сорокократного Господи помилуй, опу­скаемого на малых ектениях в последовании погребения, — к первым прошениям их припевается Господи помилуй по 3 раза.

 

ЗАУПОКОЙНЫЙ ОТПУСТ

Отпуст на панихиде, как и на всех почти заупокойных последо­ваниях, один: Воскресный из мертвых Христос истинный Бог наш. Молитвослов иерейский в службе заупокойной делает неясное и не име­ющее основания в других богослужебных книгах указание: отпуст: Живыми и мертвыми обладаяй: после сего стоят две точки и далее с но­вой строки и с большой буквы: Воскресый из мертвых... и следует весь текст заупокойного отпуста полностью. Что означают эти две точки и дальнейшая красная строка, совершенно непонятно. Вообще в богослу­жебных книгах две точки означают речь неоконченную и никогда не означают, что разделяемые ими фразы или слова можно соединить во­едино одно с другим без всяких дополнений: не равняется две точки и соединительному союзу «и». Поэтому даже текст иерейского молитво­слова не дает права делать, как это иногда бывает, такой отпуст: Ж-и-в-ы-м-и и м-е-р-т-в-ы-м-ы о-б-л-а-д-а-я-й и в-о-с-к-р-е-с-ы-й и-з м-е-р-т-в-ы-х Х-р-и-с-т-о-с и-с-т-и-н-н-ы-й Б-о-г н-а-ш. Приблизительно в такой редакции отпуст назначается в заключение одного только после­дования — погребения младенческого: Воскресый из мертвых и живы­ми и мертвыми обладаяй Христос истинный Бог наш... Отпуст жи­выми и мертвыми обладаяй, Христос истинный Бог наш... без добав­ления слов: Воскресый из мертвых назначается также один только раз, при окончании последней заупокойной службы у гроба взрослого миря­нина, совершаемой в доме перед выносом тела в храм. И в том, и в дру­гом случае эти особливые отпусты имеют свой особливый смысл. Там, у гроба младенца, который и жизни-то не видел, и с живыми был недолго, мы исповедуем, что для самого младенца в том, что он мало жил с живыми, нет особого лишения, ибо Господь обладает и живыми и мерт­выми. Здесь, при гробе достаточно обращавшегося среди живущих, при последнем молении, совершаемом в домашней житейской обстановке, пред последним выходом его из земного жилища в путь всея земли, — трогательное напоминание ЖИВУЩИМ, быть может, в этой самой комнате нередко собиравшимся у почившего для дружеской беседы и братской трапезы, напоминания о том, что хотя усопший отходит от них, но общение его с братьями во Христе не порвется, ибо как они, так и он по-прежнему остаются во власти Обладающего живыми и мерт­выми. В последовании погребения младенческого нет особого моления пред выносом тела из дома. Поэтому на единственном отпусте в конце всего последования такое соединение обычного заупокойного отпуста с нарочитым: Воскресый из мертвых и живыми и мертвыми обладаяй... В последовании погребения взрослых два отпуста: один пред выносом из дома, другой — пред выносом из храма. Поэтому и отпуст, который как краткое заключение службы удлинять вообще не должно, в данном слу­чае разделяется: пред выносом из жилища некоторое напоминание о житейском, о жизни, о живых: живыми и мертвыми обладали...: пред выносом из храма отпуст обычный заупокойный: Воскресый из мерт­вых.

 

ВОЗГЛАШЕНИЕ ИМЕН СВЯТЫХ НА ЗАУПОКОЙНОМ ОТПУСТЕ

Отпуст, как заключение службы, вообще всегда должен быть насколько возможно краток. На нем нельзя перечислять имен многих святых, которых совершающий отпуст почему-либо почитает. В Служебнике указывается довольно точно, имена каких святых могут быть произносимы на отпусте: только по дню храма, егоже есть память и богоотцев, да на литургии еще имя составителя литургии. Это максимум имен святых на отпусте, расширять который не дозво­ляется, но который весьма часто еще сокращается, доходя в великие праздники до минимума, когда на отпусте не бывает ни одного имени, даже и имени храмового святого, составителя литургии и богоотцев. Если так обстоит дело со внесением в отпуст имен святых, то тем более не может быть удлиняем заупокойный отпуст перечислением имен усопших, ибо для этого перечисления совершенно невозможно было бы определить какие-нибудь границы. В самом конце службы, после неоднократного поминовения по именам, на отпусте вполне достаточно общего: Душа от нас преставльшихся раб Своих: душу от нас преставльшагося раба Своего в селениях праведных учинит. Не следует вносить в отпуст даже одно имя, при служении об одном, ибо если можно внести одно имя, почему нельзя внести двух, трех и т. д. Не только в последованиях панихиды в Октоихе и литии в Типиконе и Служебнике нет в отпусте обычного имя рек, дающего право на поминовение по имени, но и в последованиях по исходе души от тела, в самом первом последовании, совершаемом по умершем и притом, конечно, о нем только одном, отпуст тоже без имя рек. Как исключение из всех случаев произнесения отпустов, имя умершего должно быть возглашаемо только при отпусте пред изнесением тела из дома и в заключение всего поседования погребения, пред изнесением тела из храма. Исключительной обстановке этих двух моментов со­ответствует исключительное, никогда более не повторяющееся воз-глашение имени усопшего на отпусте.

 

«ВО БЛАЖЕННОМ УСПЕНИИ» И «ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ»

В заключение всего последования панихиды возносится моление о даровании усопшим вечного покоя и вместе громогласно исповеду­ется, что рабы Божии блаженно почивают, находятся в вечной памяти у Бога. Эту истину, это исповедание хочется крикнуть так громко, чтобы всем было слышно. Поэтому по отпусте ГЛАШАЕТ диакон сице: во блаженном успении... и певцы поют: Вечная память, трижды. Если нет диакона, а пресвитер по самому своему наимено­ванию — старец, предполагается, не может возгласить так громко, как хотелось бы (210), то диакона заменяют громогласные певцы. Но им не подобает возглашать ту самую формулу, какую возглашает диакон, лицо иерархическое. Поэтому вместо Во блаженном успении., певцы в отсутствии диакона поют трижды: Рабом Божиим, имя рек, вечная память. В старинных книгах имя рек в этой последней формуле сохраняется только при поминовении одного. А при поминовении многих певцам даже практически неудобно петь много имен и потому дается общая формула: Рабом Божиим преставльшимся, отцем и братиям нашим и всем православным христианам, о нихже поминание творим, вечная память (211).

Таков обычный чин панихиды, по которому она должна правиться и тогда, когда совершается в качестве почти обязательного дополнения к общественному богослужению в пяток вечера, и тогда, когда поется по просьбе отдельных богомольцев, в храме ли то, в усыпальнице ли, на могилке ли, или в доме, Устав Церковный ни для каких случаев не предусматривает возможности каких-либо сокращений в изложен­ном порядке панихиды, за исключением только возможности опущения непорочных. Таким образом, когда предполагается совершение великой панихиды, она и должна быть ВЕЛИКОЙ.

 

ПОСЛЕДОВАНИЕ ПАНИХИДЫ В СУББОТУ МЯСОПУСТНУЮ И ПЯТИДЕСЯТНИЦЫ

Впрочем, два раза в году Церковный Устав назначает совершать панихиду в несколько сокращенном и изменном виде. Это в те два исключительных поминальных дня, в те две вселенские родительские субботы пред неделями Мясопустной и Пятидесятницы, когда по особливым причинам в один день совершаются как бы две заупокойные утрени. Но чтобы и при этом все-таки соблюсти известную меру, Устав одну из этих утрень, насколько возможно, сокращает, конечно, без опущения существенного и основного (212).

На панихиде накануне суббот Мясопустной и Пятидесятницы опу­скаются прежде всего великая ектения и заупокойные тропари. Великая заупокойная ектения опускается в данном случае потому, что в даль­нейшем   предстоит   еще   многократное   поминовение   усопших   наектениях: четырежды на панихиде (213) и шесть на утрени (214). Эти последние ектении не могут быть опущены без нарушения строя службы. А опущение великой ектении (заупокойной) в начале панихиды только еще более сближает ее с утреней, которая даже в эти два исключительных поминальных дня не имеет особых заупо­койных прошений для великой ектении (215). Кроме того, панихида в двух данных случаях предполагается почти для исключительного поминовения по частным синодикам. А великая заупокойная ектения вообще не предполагает чтения на ней многих синодиков, многих имен. В последовании панихиды в Октоихе на возгласе великой ектении совсем нет обычного имя рек, оно прямо и безого­ворочно заменено общей формулой приснопоминаемых создателей, отец и братий наших, зде лежащих и повсюду православных христиан.

А на одном из первых прошений о приснопамятных рабех Божиих, где есть имя рек, практически затруднительно вносить многие имена. В синодиках имена усопших должны быть записываемы в родительном падеже, соотвественно формуле: о упокоении душ усопших рабов Твоих, имя рек (216). В родительном падеже они во всех случаях и произно­сятся. Только на прошении великой ектении их надо возглашать в предложном падеже, да на Во блаженном успении в дательном. Читать многие имена, изменяя окончание падежа против написанного, до­вольно нелегко. Поэтому как на Во блаженном успении, так и на прошении великой заупокойной ектении должно быть лишь самое незначительное количество имен.

Затем на панихиде вселенских суббот опускаются непорочны, ввиду предстоящего стихословия на утрени. Пред 50-м псалмом опускается седален Покой, Спасе наш, как необязательный в данном месте на сокращенной утрени (217), и как относящийся собственно к непороч­ным (218), которые тоже опущены. Но седальны по 3-й песни канона, кондак и икос по 6-й обязательны и потому сохраняются и в данном случае. В конце панихиды опускаются обычные тропари: Со духи праведных и заменяются тропарем дня Глубиною мудрости с его богородичном. Тропари Со духи праведных на панихиде, как было отмечено (219), соответствуют стихирам в конце утрени. Обычно на панихиде в пяток вечера, в субботу на утрени не бывает заупокойных стихир. В две вселенские родительские субботы, хотя накануне совершается панихида, и на утрени кроме других заупокойных песно­пений будут свои особые заупокойные стихиры не только на стиховне (220).

 

ЧИН ПОМИНОВЕНИЯ О ПРАВОСЛАВНЫХ ВОИНАХ

Православная Церковь считает своим особым долгом творить лет­нее (ежегодное) воспоминание... всех о православии подвизавшихся... яко защитников и пособников онаго и потому в неделю Православия при торжественном архиерейском богослужении возглашает вечную память, между прочим, и пострадавшим и убиенным в различных походах за православную веру и отечетво князем, бояром, христо­любивому воинству (221). Но и кроме сего раз в год совершаемого цер­ковного чествования защитников Церкви, для православных данной поместной Церкви естественно желание особо помолиться о своих соотечественниках, за православную веру в их общей родине подвизавшихся. Этому желанию и может служить особый чин помино­вения о православных воинах и о всех за веру и отечество на брани убиенных, издаваемый отдельной брошюрой. Чин этот — обычная панихида. Но в тексте ектейных прошений и возгласов имя рек замене­но общей формулой, канон же взят из последования на исход души и прекрасно приспособлен к данному случаю (222). 29 августа, для како­вого дня назначается этот чин, он безусловно не может быть совершаем, как стоящий в полном противоречии с торжественностью службы этого дня (223). Но в другое время этот прекрасный чин не следовало бы за­бывать, в частности, его прилично бы совершать в субботу Димитриевскую, которая и установлена прежде всего для поминовения воинов, погибших на Куликовом поле. К поминовению сих защитников родины прилично присоединить поминовение вообще всех воинов, во все времена бытия нашего отечества за него и за веру православную му­жественно подвизавшихся и жизнь свою положивших.

 

ПАНИХИДЫ О МЛАДЕНЦАХ

В богослужебных книгах нет особого последования панихиды о мла­денцах. Младенцев обычно поминают вместе с другими успошими на общих панихидах. Но если бы понадобилось совершить панихиду ободном или нескольких только младенцах, то должно совершать ее применительно к последованию погребения младенческого: после обыч­ного начала псалом 90, затем без ектении прямо аллилуйа, тропарь Глубиною мудрости с богородичном. После него псалом 50 и канон из последования младенческого погребения, с положенным в нем припевом. По 3-й песни ектения из того же последования. По 3-й песни седален Воистину суета (с некоторыми изменениями), по 6-й песни кондак и икос, по 9-й тропари Со духи праведных, сугубая ектения, — отпуст из последования погребения младенческого, но с опущением слов Живыми и мертвыми обладаяй, как предназначенный исклю­чительно для погребения. (Ср. выше) и Вечная память.

 

«ПАСХАЛЬНАЯ ПАНИХИДА»

Выше было сказано, что Церковный Устав не знает чина Пас­хальной панихиды. Естественное для живых желание помянуть на Пасхе своих дорогих усопших не имеет препятствий, так как помино­вение на проскомидии и тайное поминовение во время литругии не возбраняется и на Пасхе; не встречает также препятствий и естест­венное желание навестить родную могилку, похристосоваться с до­рогими почившими.

 

ХРИСТОСОВАНИЕ С  УСОПШИМИ

В вере усопшие, оставаясь такими же членами Церкви Христовой, как и живые, слышат обращение к ним живых и ответствуют на них, чаще всего незаметно для наших чувств, а иногда и весьма громогласно, как в 1463 году чудотворцы Печерские на пасхальное приветствие преподобного Дионисия (224), яко живи суще... и по смерти... от среды гробов отвечали: Воистину воскресе (225). Но христосование с усопшими должно быть действительно радостным христосованием, а не заупокойным молением, всегда настраивающим нас на грустный лад. Церковные люди скажут на дорогой могилке: Христос воскресе!, положат на могилку красное яичко, может быть, и слезу прольют, но совершать заупокойную службу не дерзнут. От грусти на могилке для нас, людей, и в Пасху трудно удержаться совсем, но не надо еще более увеличивать эту естественную, неосудительную и на Пасхе грусть грустными заупокойными песнопениями, которые по Церковным Уставам на эту седмицу совсем устраняются их обихода, даже и из келейного, домашнего правила (226).

 

ПАСХАЛЬНОЕ ПОСЕЩЕНИЕ МОГИЛ СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЯМИ

Для людей церковных естественно желание, чтобы священный обряд христосования с усопшими происходил при участии священно­служителей, подобно тому, как первое, самое радостное христосование с живыми во время утрени первого дня Пасхи происходит также при участии священнослужителей. Кроме того, как для самих церковных людей отрадно и утешительно посещение с молитвой в праздник их жилищ священоослужителями, так естественно для них позаботиться о том, чтобы такую же радость и утешение доставить и умершим. Но и пасхальное посещение могил священнослужителями, соответст­венно особливому характеру праздника праздников и торжества из торжеств, должно быть радостным, праздничным, торжественным и совершенно отличным от посещения могил во всякое другое время. В Пасху на могилке священнослужителями приличнее всего совершить то, что обычно совершается при посещении на Пасхе священнослужите­лями домов их живых духовных чад, т. е. пропеть пасхальные пес­нопения, какие где принято, и как там, в конце может быть присо­единена ектения о здравии предстоящих, так здесь может быть присо­единена ектения об усопших, разумеется, с красным, а не запокойным Господи помилуй. Больше из заупокойного ничего, — ни кондака, ни Вечной памяти не должно быть. У гроба скончавшегося во святые дни Пасхи может быть более продолжительное служение, но не пас­хальной панихиды, а пасхального молебна с опущением Евангелия и с произнесением по 3-й, 6-й и 9-й песням канона заупокойных ектений. Пение же Со святыми упокой и Сам един еси должно быть оставлено как исключительное и почти единственное отличие последования пас­хального погребения. Служение же полной панихиды должно быть отложено до Радоницы, когда у нас обычно совершается поминовение усопших. Но и в Радоницу должна быть не какая-либо особая пас­хальная панихида, а самая обычная великая панихида, изложенная в Типиконе и Октоихе, предваряемая только после начального иерей­ского возгласа троекратным пением тропаря Пасхи, как это делается на всех службах в послепасхальные дни.

 

ХРИСТОСЛАВЛЕНИЕ НА МОГИЛКАХ

Праздник Рождества Христова, как уже отмечалось, в богослу­жебных книгах именуется Пасхой и не допускает ничего заупокойного. При желании же поделиться в этот день праздничной радостью сосвоими дорогими усопшими сообразнее всего было бы при посещении их могилок прославить Христа Рождшагося подобно тому, как по исконному благочестивому русскому обычаю принято у нас славить Христа в домах православных, т. е. пропеть тропарь и кондак праздника и, если присутствует Священнослужитель, присоединить и заупокой­ную ектению, — конечно, с красным Господи помилуй.

 

ЧИН ОБЫЧНОЙ ЛИТИИ

Сравнительно не краткий чин великой панихиды совершать часто, да еще в дополнение к обязательному кругу суточных служб, довольно не легко, а молиться об усопших хочется чаще. Поэтому Церковный Ус­тав, снисходя к нашей немощи, назначает совершение панихиды лишь раз в седмицу, в пяток вечера, да и то не на всякой седмице (227). С другой стороны, удовлетворяя наше желание чаще поминать усопших, он утанавливает особое краткое заупокойное последование, — последо­вание обычной литии, совершаемое не ежедневно после вечерни и ут­рени. Это последование излагается в 9-й главе Типикона и в конце Слу­жебника. Обычная заупокойная лития, как и вообще всякая лития, не­пременно соединяется с исхождением из храма, в данном случае в притвор. Чин литии излагается в Типиконе и Служебнике с такой под­робностью, какая не оставляет места для каких-либо недоразумений о порядке ее. Совершаемое по этому чину последование, хотя и весьма кратко, но довольно торжественно и имеет характерные подробности. По отпусте будничной вечерни или 1-го часа, совершенном на солее, и по окончании многолетных, священник, приняв тут же кадильницу, но уже без облачения (228), исходит в притвор в предшествии двух под­свечников с возженными свечами и в сопровождении певцов, поющих самогласную стихиру храма. В притворе все останавливаются на обыч­ных местах и в обычном порядке, как при литии на бдении (229).

По окончании стихиры, если лития совершается после утрени, сначала читается оглашение преподобного Феодора Студита, заклю­чаемое тропарем преподобному. Потом иерей, возложив на себя епитрахиль (230), полагает начало: Благословен Бог... вслед за которым мы же, то есть певцы и предстоящие братие все вместе глаголют (обычно речитативом)  (232) Аминь.

Трисвятое и Отче наш. После возгласа поются заупокойные тропари Со духи праведных. Затем следует заупокойная сугубая ектения. Сряду же после ектенийного возгласа: Слава Тебе, Христе Боже, без предварительного Честнейшую и отпуст. По отпусте всия братия рекут гласом, т. е. все вместе возгласят, громко проговорят трижды (232) вечная ваша память достоблажении отцы и братия наши, приснопоминаемии, завершая каждое возглашение поклоном по дню — земным или поясным. Это трогательное воззвание и покло­нение особенно умилительно и знаменательно. Это не молитва за усопших. Это обращение к самим умершим, как к живым, с привет­ственным пожеланием, подобно тому, как в других случаях молящиеся обмениваются взаимными приветствиями: Мир всем! И духови твоему! Исполла эти деспота! Это лишний раз наше исповедание, что хотя поминаемые нами и умерли, но они живы о Господе, что они слышат наши обращения к ним и во время молитвы как бы соприсутствуют нам в храме. И поклонения, заключающие каждое воззвание и со­единяемые, конечно, с крестным знамением, сближают эти обращения к усопшим с нашими молитвенными и приветственными обращениями к святым. Это — выражение нашей надежды, что все достоблаженные отцы и братия наши, в вере православной пожившие и скончавшиеся, по молитвами Церкви и по их и нашей вере, в той или иной мере становятся и нашими загробными молитвенниками.

В заключении всего чина литии рекут по малу и по легку вси, т. е. опять все братия вместе проговорят или пропоют, но на этот раз не так громко, как перед сим Бог да ублажит и упокоит их и нас помилует, яко благ и человеколюбец, — трогательное объединение «их» и «нас» в одной общей молитве, как сомолитвенников, как составляющих единое тело Церковное (233).

Обычная лития совершается в качестве дополнения к обществен­ному богослужению и как общее, не заказное, поминовение всех усопших. Совершается она довольно часто, и в положенные дни она неотменно должна быть, хотя бы в храме при богослужении кроме священнослужителей и не было других богомольцев.

При совершении обычной литии не бывает приношения колива или кутии. Кутия, известного символического значения, является как бы малой трапезой в память усопших (234), причем трапезой свое­образной праздничной. Поэтому при повседневной будничной службе кутии и не должно быть, да и практически не беззатруднительно приготовлять ее почти ежедневно и по дважды в день. (См. выше о чине благословения колива). При общем поминовении кутия приносится только на пятничную панихиду, которая и по строю своему значительно торжественнее литии, и как реже совершаемая, выделя­ется из ряда повседневных служб. На панихиду раз в седмицу, предполагается, соберется и богомольцев больше, чем в другие — будничные, работные дни.

 

ЧИН НАД КУТИЕЙ В ПАМЯТЬ УСОПШИХ

Иное дело частное поминовение по просьбе отдельных богомольцев, совершающих память своих усопших сродников. Усердствующие дол­жны озаботиться и о кутии, ибо день поминовения, день «памяти» того или иного усопшего для поминающих своего рода праздник, хотя и грустного характера. Предполагается, что вместе с совершающими поминовение и их живые сродники и друзья примут участие в молитве об усопших и потом помянут последних кутиею, а, может быть, и более полной трапезой. Поэтому для частного поминовения Служебник дает особый чин над кутиею в память усопших, излагая его в двух редакциях: 1) на литургии и 2) на вечерне. На литургии этот чин совершается по заамвонной молитве. На нем, как и на литии, поется Трисвятое, Отче наш, Со духи праведных и произносится сугубая заупокойная ектения. Особого отпуста не может быть, так же как и начального возгласа, так как в данном случае чин над кутиею вклю­чается в состав другой службы — «литургии».

Вечерний чин над кутиею, хотя и совершается самостоятельно и потому имеет и свое начало и свой отпуст, но и он не имеет той торжественности, с которой совершается обычная лития. В этом чине нет прежде всего торжественного со светильниками исхождения и стихиры храма. Правда, состав молитвословий тот же самый, что и на литии, но и отпуст здесь менее торжественный. Там он предваряется священническим: Слава Тебе, Христе Боже... а здесь после ектенийного возгласа певцы поют Аминь и сряду же без всяких других возгла­шений священниками (подобно тому, как на менее торжественных службах часов): Честнейшую... Господи помилуй 3 раза, Благослови. Заключительного Вечная память в этом чине нет, как не указывается и пение Вечная память. Так малыми, но характерными подробностями оттеняет Устав Церковный разницу служб общих и частных.

То, что у нас принято совершать в качестве заупокойной литии, не соответствует ни единому из указанных последований. У нас необходимым считается пение после ектении заупокойного кондака и по отпусте возглашение Во блаженном успении и пение Вечная память. Если у нас к этому настолько привыкли, что возвращение к уставной практике могут почесть едва не обновленчеством или отнести к лености и торопливости совершителя литии, то надо, чтобы новый чин литии с кондаком и вечной памятью получил санкцию высшей церковной власти, и в новой уже редакции помещался в богослужебных книгах.

Продолжение главы III Продолжение главы III Продолжение главы III