На главную
страницу

Учебные Материалы >> Основное богословие.

Архиепископ Михаил (Мудьюгин). ВВЕДЕНИЕ В ОСНОВНОЕ БОГОСЛОВИЕ

Глава: Религия  и наука

В течение многих лет нам приходилось слышать казавшийся для многих неоспоримым тезис о несовместимости религии и науки, об их антагонизме, выражавшемся во взаимной борьбе, длительность которой измеряется якобы веками. Эта мысль повто­рялась столь часто и настойчиво, что даже многие верующие люди не решались ее оспаривать и всерьез считали свою веру противоре­чащей научным данным, а себя самих нередко зачисляли в разряд людей, с наукой по ряду проблем не согласных или, по крайней мере, ее игнорирующих.

Следует, однако, сразу же обратить внимание, что аргумента­ция сторонников тезиса о непримиримости науки и религии доволь­но слаба. Она сводится обычно к попыткам представить библейское повествование о сотворении мира радикально расходящимся со сло­жившимися в науке космогоническими представлениями.

При этом сознательно оставляются без внимания поразитель­ные совпадения, которые в действительности существуют между библейской картиной творения и формирования Вселенной и науч­ными представлениями об ее устройстве, равно как и гипотезами об ее возникновении, которые сложились в науке за последние столетия.

Ограничимся наиболее яркими примерами.

Итак, в Библии, в полном соответствии с современным нам научным мышлением, указывается на то, что возникновение энер­гии («света») предшествовало формированию известных нам ис­точников света — космических тел, излучающих свет. Это библей­ское утверждение тем более удивительно, что оно противоречит примитивному здравому смыслу, согласно которому у света дол­жен быть источник; если бы подобная мысль была высказана учеными, то наверняка ее назвали бы «научным прозрением», а поскольку автор Книги Бытия мог быть кем угодно, но не ученым-естествоиспытателем, то мы имеем основания утверждать, что имеем дело с прозрением боговдохновенным.

К тому же разряду явлений, в описании которых в Библии и на страницах любого учебника биологии легко обнаружить поразитель­но большую степень совпадения, относится процесс эволюции орга­нического мира, от растений до человека включительно. В самом деле, последовательность появления на нашей планете все более сложных живых существ одна и та же и в 1 главе Книги Бытия (Быт 1:11-12; 20-27), и в трудах Уоллеса, Ламарка, Дарвина, Геккеля, Мен­деля, Тимирязева и других, ставших достоянием науки. Сама биб­лейская терминология укладывается в плоскость того же удивитель­ного совпадения — говорится: «да произведет вода пресмыкающих­ся, душу живую»; «да произведет земля душу живую по роду ее, скотов, и гадов, и зверей земных по роду их» (Быт 1:20,24). Здесь глагол «производить» указывает на связь между отдельными фазами фор­мирования животного мира, более того — на связь между мертвой и живой материей.

Что касается ссылок на конфликты между представителями научного и церковного мира, то упускается из виду, что эти конфликты были обусловлены не столько расхождениями прокла­мируемых учеными научных положений с положениями христиан­ского вероучения, сколько неосновательными попытками богосло­вов вторгнуться в неподлежащую их авторитету сферу эмпиричес­кого познания, а также проявлениями личных свойств участников конфликтов, свойств, ничего общего с содержанием их взглядов и убеждений не имеющих (Галилей, Сервет и другие).Наряду с имевшими место конфликтами такого рода, получив­шими широкую известность именно в связи с их исключительнос­тью, уместно вспомнить несметное число ученых, известных не только своими научными достижениями, но и глубокой религиоз­ностью (Ньютон, Коперник, Мендель, Планк, Павлов, Ломоно­сов), равно как и множество церковных деятелей, обладавших незаурядной научной эрудицией, а в ряде случаев и оставивших значительный след в разных областях естественных и социальных наук (архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий), священник Павел Флоренский и другие).

Для решения проблем мировоззренческих, тем более — рели­гиозных, авторитет того или иного лица, разумеется, не может иметь существенного значения, однако религиозность представите­лей научного мира и научные успехи религиозных деятелей имеют значение, поскольку опровергают тезис о несовместимости (преж­де всего психологической) научного мышления с религиозными представлениями и верованиями.

Противоречие, причем непримиримое и бескомпромиссное, дей­ствительно существует, но не между религией и научными знаниями, а между религией и материалистическим мировоззрением, которое отнюдь не тождественно науке, хотя нас и уверяли в том, что это подлежащая изучению философская система.

Мы уже уточнили различие и связь между мировоззрением и религией. Как известно, религия без внутренней противоречивости и напряжения сочетается только с теистическим мировоззрением. Известны теисты, не отличавшиеся сколько-нибудь выраженной религиозностью (например, Чарльз Дарвин), но сознательная, ис­кренняя религиозность последовательного деиста, пантеиста, тем более — атеиста немыслима. Мировоззрение может считаться фено­меном не только отличным, но даже в известной мере независимым от религии. Но как религиозность, так и мировоззрение человека не зависят от уровня его научных знаний.

К числу теистов, составляющих подавляющее большинство населения земного шара, принадлежат люди разного культурного и образовательного уровня, от глубоких невежд до тех, кто находится на высоте последних достижений науки, впитавших в себя богатство культурного наследия предшествующих поколений. Точно так же и среди атеистов мы находим людей, стоящих на самых разных уров­нях научного и культурного развития. Таким образом, наука не имеет прямой связи ни с религией, ни с мировоззрением.

Один человек, стоящий на определенной ступени культурного и научно-образовательного развития, созерцая природу и изучая присущие ей закономерности, видит в ней бесконечно огромное явление, не имеющее ни начала, ни конца, ни причины своего бытия; другой, не уступающий первому по образованию и культу­ре, видит в природе творение Божье, обладающее по воле Божьей и причиной, и началом, и конечной целью.

Но мировоззрение первого из этих двух индивидуумов, т.е. атеиста, бессильно, ибо не порождает ни религии, ни радости, ни счастья, между тем как мировоззрение теистическое представляет собой почву, благоприятную для развития религии, которая в свою очередь стимулирует духовную жизнь, этически и эстетически опре­деляя устремление человека к бессмертию и блаженству.

Религия и государство Религия  и наука Религия и искусство